Год назад на съезде предпринимателей Владимир Путин заявил: «Дальнейшее расширение свобод для бизнеса – лучший ответ на все внешние вызовы и ограничения». В сегодняшних условиях расширение свободы для бизнеса – это не вопрос материального благополучия, это вопрос национальной безопасности, поскольку без этого невозможно развитие независимой российской экономики в условиях санкций.

Ряд конструктивных шагов для расширения экономических свобод уже предпринят: началась реформа Гражданского кодекса и расширение свободы договора, введены новые зоны экономического развития на Дальнем Востоке, работают бизнес-омбудсмены. Но в целом прошлогодний тезис президента не реализуется: бизнес жалуется на закручивание гаек под лозунгами заботы о государственных интересах, на усиление всевозможного контроля и нескончаемую вереницу уголовных дел против частных предпринимателей и менеджеров госкомпаний.

Проблемы уголовного судопроизводства

Качество уголовного процесса сегодня таково, что страх перед ним является основным барьером на пути предпринимательской инициативы. Самая быстрорастущая практика в российских юридических фирмах – уголовная.

Основные злоупотребления связаны с необоснованно широким применением статей о мошенничестве и о превышении должностных полномочий. Например, следствие может утверждать, причем спустя годы, что тот или иной актив был продан менеджером ниже рыночной стоимости. Несмотря на наличие заключений уважаемых оценщиков, следствие получает новое заключение, которое ложится в основу обвинения. Сложно ожидать эффективной приватизации государственного имущества или продажи непрофильных активов государственными компаниями в такой обстановке.

В соответствии с принципом преюдиции не должно допускаться возбуждение уголовных дел, если не исчерпаны все способы гражданско-правовой защиты. Если есть решение по гражданскому делу в пользу одного из участников спора, то в отношении такого участника не может инициироваться уголовное дело, если нет оснований полагать, что судом по гражданскому делу вынесено заведомо незаконное решение.

По неформальной оценке, около половины уголовных дел против предпринимателей возбуждается лишь для сбора доказательств участниками хозяйственных споров. Если бы в рамках гражданского процесса у адвокатов сторон и у суда были эффективные полномочия по сбору доказательств, как это имеет место в процедуре discovery в США или disclosure в Великобритании, то у участников хозяйственных споров в значительной мере отпала бы «необходимость» в заказных уголовных делах.

Необходимо декриминализировать ряд «предпринимательских» составов, заменив уголовную ответственность административной, в том числе существенной, например в форме оборотных штрафов и т. п. По тем «предпринимательским» составам, которые все-таки останутся в Уголовном кодексе (УК), необходимо существенно снизить наказание, заменив лишение свободы на имущественные санкции.

В 2014 и 2015 гг. различные изменения в УК вносились 40 раз. Легкость их внесения приводит к бессистемности и противоречивости законодательства и, как следствие, к увеличению числа случаев незаконного уголовного преследования. Целесообразно принять мораторий на внесение дополнений в УК, предусматривающих ответственность за новые деяния.

Необходимо увеличить число судей. Их нехватка и перегруженность сказываются на качестве уголовного правосудия. Удовлетворяется более 90% ходатайств о заключении под стражу, случаи же отмены решений судов первой инстанции по уголовным делам единичны. Длительное пребывание бизнесмена под стражей может довести компанию до банкротства до решения судом вопроса о виновности или невиновности предпринимателя.

Можно рекомендовать восстановление института следственного судьи, который был в Российской империи, поскольку существующая модель предварительного расследования при отсутствии эффективных механизмов контроля на досудебных стадиях себя исчерпала. Полномочия органов прокуратуры на этих стадиях фрагментарны. Ведомственный контроль не может быть полностью независимым. Провокация преступлений, фальсификация доказательств стали общим местом. Следственный судья должен обеспечить возможность представления доказательств в дело не только стороной обвинения, но и стороной защиты, гарантировать защиту от подделки протоколов следственных действий, участвовать в проведении следственных действий.

Положительную роль сыграло бы развитие сети независимых экспертных учреждений, ведь учреждения системы Минюста перегружены.

Проблемы законотворчества

Бизнесу требуется предсказуемость правовой среды. Важно остановить штампование законов, не имеющих системного значения. Все законодательные инициативы должны быть доступны для общественного обсуждения заранее. Зачастую нулевые чтения в Общественной палате и первое чтение в Госдуме проходит версия законопроекта, которая может диаметрально отличаться от финальной версии закона. Полагаем, что во втором чтении следует вносить только те изменения, которые не меняют концепцию законопроекта, а носят исключительно технический характер.

В текущей рыночной ситуации необходимо быть крайне осторожными и в имплементации так называемых международных стандартов прозрачности, поскольку они создают дополнительный стресс для бизнеса, который опасается, что раскрываемая информация может быть передана и использована конкурентами. Россия стала слепо копировать эти режимы в национальном законодательстве, хотя в отличие от США доля зарубежных доходов наших налоговых резидентов в ВНП страны ничтожна, и попытки проконтролировать эти расходы добавят в казну три копейки, а убытков принесут на три рубля (за счет снижения предпринимательской активности).

Бессмысленно усилили давление на бизнес недавние законы о контролируемых иностранных компаниях (КИК), о раскрытии иностранных гражданств и видов на жительство, об ужесточении валютного контроля за иностранными банковскими счетами российских граждан. Результат этих законов один: многие предприниматели меняют российское налоговое резидентство на иностранное.

Многие бизнесмены аккумулируют и хранят денежные средства на счетах в более стабильных иностранных банках. Но физическое лицо – резидент РФ может получить на иностранный счет только очень узкий перечень доходов. Перечень не включает доходы по многим видам операций, например от продажи ценных бумаг, что не позволяет нормально использовать иностранный счет. Зачисление на счет прямо не предусмотренных законом доходов будет считаться нарушением валютного законодательства, которое влечет штраф до 100% незаконно полученных средств. Любые другие доходы должны быть сначала зачислены резидентом на его счет в российском банке и только после этого могут быть переведены на иностранный счет. Это делает невозможным практическую работу. Чтобы обойти запрет, физлица создают иностранные компании и осуществляют операции с использованием счета компании в иностранном банке, т. е. законодатель получает противоположный задуманному результат. Чтобы изменить ситуацию, надо принять простые меры:

1. Снять все ограничения для зачисления доходов валютных резидентов РФ на иностранные счета. Это будет стимулировать физлиц к ликвидации иностранных компаний и осуществлению операций с использованием личных счетов (а сведения о таких операциях будут доступны российским налоговым органам).

2. Смягчить действие правил о КИК: увеличить порог для признания лица контролирующим более 50%; считать КИК только такие иностранные компании, которые извлекают доход с территории РФ, и включить в прибыль КИК для целей ее налогообложения в РФ только такой доход.

Сегодня пребывание физлица – гражданина РФ в России в течение хоть одного дня в году делает его валютным резидентом. Это бессмысленно и необоснованно. С учетом принципа свободы движения капитала целесообразно определять правила валютного резидентства через налоговое резидентство, так как правила валютного контроля в настоящее время в первую очередь помогают администрировать доходы граждан для целей налогообложения.

Проблемы юрисдикции

Российское государство 25 лет говорило бизнесу, что нужно интегрироваться в европейскую и мировую экономику. Многие наши предприниматели создали международные компании и получили виды на жительство и вторые гражданства. Это помогает им миновать визовые и иные барьеры, и эти действия можно рассматривать как помощь в преодолении изоляции России.

Но в 2014 г. некоторыми российскими политиками было публично сказано, что у таких людей «ослабевшая связь с родиной» и что их надо поставить на учет. Это привело к десяткам тысяч административных штрафов, к очередному стрессу среди предпринимателей и миллионов россиян, которые имеют иностранные виды на жительство и гражданства. Опять результат получился противоположный: усилился поток состоятельных граждан, получающих иностранные гражданства и виды на жительство из опасений дальнейшего закручивания гаек.

Закон не имеет практического смысла, поскольку не порождает правовых последствий, кроме собственно регистрации. Но испуг от него убивает предпринимательскую инициативу и заставляет искать способы приложения своих сил за рубежом. Хотя закон не запрещает иметь вид на жительство или второе гражданство, сам факт постановки на учет рассматривается гражданами как возможный первый шаг к запрету такого статуса в будущем или дискриминации при приеме на работу либо в иных случаях. Первые признаки дискриминации уже есть. Так, в нарушение конституционного закона о гражданстве госорганы считают россиянина с двойным гражданством иностранным инвестором, что влечет необходимость согласования его инвестиций в стратегические отрасли правительственной комиссией. Список стратегических отраслей довольно широк, и проблема правовой неопределенности будет актуальна для многих.

Закон 2014 г. о раскрытии иностранных видов на жительство и гражданств декларирует, что не применяется для граждан, проживающих за границей. Но российские граждане, проживающие за границей, теперь опасаются надолго задерживаться на родине, чтобы не связываться с постановкой на учет и не раскрывать персональные данные.

Уже очевидно, что программа добровольного декларирования активов не пользуется популярностью. Количество деклараций мизерное. Помимо общего опасения предпринимателей декларировать какое-либо имущество в связи с рисками утечки информации против программы работают нечетко прописанные юридические механизмы. Есть претензии к гарантиям защиты от уголовного преследования, опасения доначисления налогов после перевода имущества в личную собственность фактических владельцев. Есть недоработки по порядку заполнения документов. Здесь необходимо обеспечить возможность декларировать имущество, выбывшее из обладания на дату подачи декларации; распространить гарантии на юридических лиц; отменить обязанность по репатриации движимого имущества, кроме денег на банковских счетах в странах черного списка FATF; дать возможность декларировать денежные средства.

Государству необходимо развивать правовую систему, вводя институты, которые бы делали российскую юрисдикцию более конкурентоспособной. Вот лишь некоторые: свой третейский суд мирового уровня; аналоги трастов и/или наследственных фондов; институт обязательных письменных разъяснений, которые налогоплательщики могли бы запросить у налоговых органов применительно к конкретным сделкам и способам ведения бизнеса.

Бизнес нуждается в прозрачности и предсказуемости отношений с регуляторами. У России действительно есть потенциал для экономического рывка, если президентский призыв к расширению экономических свобод получит практическое воплощение.

Автор – председатель комитета партнеров АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры»

Расширение экономических свобод затягивается