Все большая политизация повседневной жизни и криминализация гражданской активности приводят к тому, что у правоохранителей растет доля дел, которые в прежние времена считались бы абсурдными.

В своем докладе Совету Федерации о работе Генпрокуратуры в 2015 г. Юрий Чайка расскажет сегодня, например, что сторонники украинского «Правого сектора» (запрещен в России) пытались организовать в России госпереворот через страницы «В контакте» (доступ был заблокирован) или что за год уничтожено более 7 т санкционных продуктов, однако более 19 000 т сыров все же было ввезено в Россию из-за нерасторопности регуляторов и таможни. Конечно, генпрокурор расскажет и о работе по действительно важным направлениям правоохраны (см. статью на стр. 02). Но, например, еще два акцента, которые видны в докладе, – рост экстремизма и террористической угрозы и рост преступлений коррупционной направленности – сегодня тоже можно считать политически мотивированными. Экстремисты и взяточники – важные категории внутренних врагов, необходимых для мобилизации общества и отвлечения внимания от кризиса.

Число выявленных нарушений законодательства о противодействии коррупции и представлений об их устранении (386 000 и 79 000) впечатляет. Однако, как правило, это борьба преимущественно с последствиями, а не причинами коррупции и конфликта интересов. Число приговоренных по соответствующим статьям УК выросло незначительно, причем осужденных за дачу взятки значительно больше, чем за ее получение.

Число выявленных преступлений террористической направленности в 2015 г. выросло на 35,8% до 1538, экстремистской – на 27,7% до 1329.

Прокуроры признаются, что отчасти рост преступлений в этой сфере вызван внесенными в 2013–2014 гг. поправками в Уголовный кодекс, которые расширили круг уголовно наказуемых деяний (в частности, призывы к сепаратизму, новая редакция пунктов статьи 205 – терроризм), и возбуждением сотен дел за участие в запрещенных в России террористических организациях (число запретов тоже росло). Число осужденных по ключевым «антиэкстремистским» статьям 280 и 282, по данным Судебного департамента при Верховном суде, выросло в 2014–2015 гг. на 35,3% – с 357 до 483. С 10 до 26 выросло число приговоренных за призывы к терроризму.

Александр Верховский из центра «Сова» отмечает, что в последние годы резко выросла доля приговоров по «экстремистским» статьям за высказывания в интернете. Верховский объясняет это удобством выявления и раскрытия таких преступлений. Найти в сети резкие высказывания, подвести их под статью и выявить их автора легче, чем предотвращать и пресекать реальные преступления. Кроме того, прокуроры занялись активным поиском экстремистской литературы в библиотеках.

Очевидно, что органы правопорядка и спецслужбы получают и прямые политические указания и сами с удовольствием встраиваются в «генеральную линию», чтобы получить одобрение и расширить «кормовую базу». Рассказы о противодействии «Правому сектору» в сети или ввозу сыров будут с удовлетворением выслушаны сенаторами. Но жаль, что на эту работу отвлекаются сотни прокуроров, полицейских, следователей и оперативников.

Победить коррупцию, экстремизм и сыр