22 мая 2016, 23:46 / Мнения

Отцы и деньги

Как строят стратегии наследования активов российские бизнесмены и чиновники

Мария Железнова

Номер два в списке российского Forbes 2016 ($13,3 млрд) совладелец «Альфа-групп» Михаил Фридман не планирует передавать свое состояние детям (их у него четверо), а собирается направить свои миллиарды на благотворительность. «Мне кажется, что отдать ребенку или молодому человеку серьезную сумму денег – это во многом риск сломать ему жизнь <это> худшее, что я мог бы сделать для своих детей», – цитирует Forbes миллиардера. Фридман также против привлечения детей к участию в его бизнесе – правильнее будет им добиться успеха в жизни самостоятельно, как в свое время пришлось добиваться ему.

Фридман не одинок в своих мыслях. «Прожигание папиного добра едва ли может стать достойным содержанием бытия. Найти свой путь, добиться успеха самостоятельно – в этом, наверное, заключается смысл жизни <...> Деньги – это ресурс собственной самореализации, не более того», – пишет управляющий акционер Rambler&Co ($2,4 млрд, № 37 в списке российского Forbes 2016) Александр Мамут в колонке для Forbes.

Фото.

10 самых богатых россиян по версии Forbes - 2016

Менеджмент / Фото

Заявление Фридмана – по сути заявка на вступление в российское подразделение Giving Pledge, неформального клуба миллиардеров, при жизни заявивших о планах передать не меньше половины состояния на филантропические цели. Кампания стартовала в 2010 г. с заявления Уоррена Баффетта и Билла Гейтса, сейчас, спустя шесть лет, такие обещания дали почти полтора десятка миллиардеров, в том числе президент «Интерроса» Владимир Потанин и венчурный предприниматель Юрий Мильнер. Сравнительно недавно о планах передать в будущем 99% акций Facebook в благотворительный траст заявил его основатель Марк Цукерберг – поводом стало рождение дочери.

Традиции наследования бизнеса и капитала в современном российском обществе не сформированы, отмечает Мамут в своей колонке. Нынешнее поколение списка Forbes – первое, которому есть что передать потомкам, и потому несет особую ответственность за то, какую философию наследования оно сформулирует.

Здесь есть некая развилка, характерная для российской ситуации. Еще один российский миллиардер – Геннадий Тимченко два года назад заявил в интервью ТАСС, что, если понадобится, в любой момент готов передать свои активы государству или на благотворительность. Мамут пишет в своей колонке, как наследство может навредить ребенку: «Нет ничего кошмарнее, чем молодой человек, за которым гоняются всякие жулики, не теряя надежды, причем небезосновательной, лишить его состояния». Отсутствие защиты частной собственности и «власть-собственность», при которой владелец активов ощущает себя номинальным держателем, – все это серьезно сказывается на философии наследования.

И наоборот, в среде высокопоставленных чиновников и депутатов наследование активов происходит задолго до удаления на покой, в целях соблюдения антикоррупционных ограничений. Параллельно с этим процессом дети с известными фамилиями начинают карьеры в госкомпаниях и близких к государству структурах сразу с топ-менеджерских позиций. То, что вестернизированному бизнесу кажется страшным искушением детей, воспринимается чиновниками как благо.