21 августа 2016, 23:30 / Экономика

Риски для бизнеса при банкротствах выросли

Налоговики перекладывают долги на владельцев и директоров компаний Елизавета Базанова Налоговики не готовы оставить деньги владельцам банкротов / А. Астахова / Ведомости

Налоговики стали вести себя в банкротстве агрессивно, как банки, рассказывает директор группы налоговых споров KPMG Антон Зыков: следят за арбитражными управляющими, активно проверяют компании, которым грозит банкротство, а долги взыскивают с их владельцев и директоров. Бюджет за первое полугодие получил от банкротов налогов больше, чем за весь 2015 год, – 31 млрд руб. против 28 млрд, приводит данные федеральный чиновник.

Банкротство от ФНС

Многие владельцы и директора компаний, понимая, что не смогут расплатиться по налогам, начинали заранее выводить активы, чтобы при банкротстве брать уже было нечего, рассказывают юристы. Есть много способов сделать это: через платежи фирмам-однодневкам, займы, вклады в новые компании, продажу активов по заниженной цене, говорит Юлия Литовцева из «Пепеляев групп». Еще один способ – реорганизация и передача активов новой компании, которая начинает их перепродавать, чтобы отдалить от банкрота, продолжает она: старой же компании остаются только долги.

Налоговики не использовали все возможные инструменты для мобилизации средств в бюджет, констатирует арбитражный управляющий Евгений Семченко. «Ситуацию удалось переломить за счет изменения концепции: приоритетом стало взыскание сумм в бюджет», – уверен замруководителя ФНС Сергей Аракелов: с января 2016 г. в службе и каждом территориальном управлении появились специальные отделы по банкротству, которые подключаются к работе уже на стадии проверок. А с сентября заработают поправки в законодательство, которые расширят полномочия налоговиков (см. врез).

Специалисты по банкротству приходят во время обычных налоговых проверок даже в компании, которые регулярно платят налоги, подтверждает Зыков: собирают данные об активах и акционерах. Они подключаются, если доначислено более 10 млн руб. налогов, а для московских и питерских компаний повышенная планка – 50 млн руб., рассказывает федеральный чиновник. Еще один повод – риск вывода активов, продолжает он, например, если за три года активы резко сократились.

Но налоговики запускают банкротство, если есть шанс получить деньги, говорит федеральный чиновник. Банкротств по инициативе ФНС стало намного меньше – в 2,6 раза, а с участием службы – не намного больше (32 200, см. график). Средняя сумма недоимки в первом полугодии не изменилась и даже снизилась на 3 млн руб. с 2013–2014 гг.

Страшная ответственность

Даже после ликвидации компании и исключения из ЕГРЮЛ налоговики могут восстановить компанию в реестре, провести повторную проверку и привлечь к субсидиарной ответственности руководство и владельцев, говорит Литовцева.

Новые права

С сентября налоговики при проведении торгов смогут сами утверждать их условия и определять их организатора. На полгода будет увеличен срок включения в реестр требований кредиторов, чтобы не допустить ускоренного банкротства без налоговой проверки.

Это реальный риск, согласен Семченко: еще пару лет назад приходилось объяснять, что это такое, теперь о субсидиарной ответственности знают все директора, в половине случаев налоговики даже сами подают заявление. А с сентября поправки в закон о банкротстве увеличат с двух до трех лет срок, в течение которого налоговики после запуска банкротства могут искать лиц, контролировавших компанию, для привлечения к субсидиарной ответственности.

Правда, привлечь к субсидиарной ответственности еще не значит получить деньги, предупреждает Семченко: «В моей практике не было ни одного случая, чтобы директор полностью рассчитался». Сумма действительно невелика, признает федеральный чиновник, – около 120 млн руб. за январь – июнь, но это на 70% больше, чем годом ранее. Судебная практика неоднозначная, говорит Литовцева: например, как оценить вклад каждого из директоров, работавших два года до банкротства компании.

Но топ-менеджеры рискуют не только деньгами: с 2016 г. налоговики могут и дисквалифицировать их за отказ от добровольного банкротства при неплатежеспособности. Задача – привлекать к ответственности не номинальных директоров, а реальных бенефициаров компаний, говорит федеральный чиновник. Первое решение о дисквалификации директора ООО «СУ «Трансводстрой» за неподачу заявления о банкротстве в августе принял Арбитражный суд Белгородской области.

Чаще налоговики стали жаловаться и на арбитражных управляющих, рассказывает партнер юрфирмы «Юст» Александр Боломатов. По данным ФНС, за первые полгода 2016 г. был одобрен 61% жалоб против 13% годом ранее. Больше всего претензий по необоснованным расходам управляющих, говорит Семченко, например, налоговики могут придраться, что управляющий поехал на переговоры не на поезде, а полетел самолетом, да еще и бизнес-классом. Расходы управляющих оцениваем, но большинство жалоб связано с неисполнением закона, не согласен чиновник, например, если арбитражный управляющий нарушает очередность платежей. Чаще налоговики стали сами оспаривать сделки управляющих, говорит Семченко.

Не платить по долгам и уходить в контролируемое банкротство стало рискованнее, признает Семченко. Но налоговики могут и перегнуть палку, предупреждает Боломатов, если риски станут чрезмерными, то никто не захочет быть директором, готовым отвечать за свой бизнес. Может вернуться время подставных директоров, которые не занимаются бизнесом, а только выполняют роль ширмы, согласна Литовцева.