04 апреля 2017, 00:35 / Экономика

Каждому десятому работнику зарплаты не хватает на еду

НИИ Росстата проанализировал «работающих бедных» Ольга Кувшинова Заработок на уровне прожиточного минимума – грань между бедностью и нищетой / А. Гордеев / Ведомости

По данным Росстата, 75% наемных работников предприятий и организаций находится у черты бедности. Ее основной критерий – прожиточный минимум трудоспособного населения: стоимость набора продуктов и услуг, минимально необходимых для выживания. В 2016 г. она составила 10 722 руб. в месяц.

Работа без заработка: за чертой бедности – каждый четвертый работник в России

Бедность работающих поддерживается автоматически

Заработок на уровне прожиточного минимума – грань между бедностью и нищетой. Зарабатывающий 1–2 минимума – бедняк, способный лишь прокормить себя и (при двух минимумах) члена семьи. Зарабатывающий меньше переходит в категорию нищих: заработок не обеспечивает простого воспроизводства его рабочей силы.

Исходя из этого критерия 10,7% работников – нищие, еще 27,5% – бедные, у 37% заработок выше черты бедности, у 12,7% он обеспечивает стандарт потребления среднего класса (см. график ). В 2013 г. к среднему классу относилось 15,5%. Эти расчеты приводит в статье для журнала «Вопросы статистики» завсектором статистики труда, занятости и рынка рабочей силы НИИ статистики Росстата Любовь Уманец: «Принято считать, что в развитом рыночном обществе именно средний класс играет главную роль в формировании уровня потребления нации и росте на этой основе уровня производства».

Расчеты сделаны по крупным и средним предприятиям и организациям, включая бюджетный сектор (все это так называемый корпоративный сектор). Число штатных сотрудников, отработавших полное рабочее время, в этой сфере в 2016 г. составило 28,35 млн, или 39% всех занятых в экономике.

В абсолютном значении к нищим относятся 3,02 млн работников корпоративного сектора, к бедным – 7,8 млн, к стандарту потребления чуть выше бедности – еще 10,51 млн человек. Заработок, обеспечивающий стандарт потребления среднего класса, – у 3,6 млн работников, и еще у 3,42 млн он выше.

Работники малых и микроорганизаций, наемные работники индивидуальных предпринимателей в эту численность не входят, однако эти группы вряд ли повлияют на долю и численность среднего класса, пишет Уманец: скорее они пополнят группы с оплатой на уровне бедности.

Почему в России выгодно быть «работающим бедным»

В труде за 10 000 руб. в месяц есть преимущества и для работодателей, и для работников

По данным Росстата, средняя по России зарплата при учете в ней заработков наемных работников за пределами корпоративного сектора уменьшается на 12%: до 32 667 руб. против 36 746 руб. среднего заработка в корпоративном секторе (2016 г.).

Занятость в корпоративном секторе последовательно сокращалась с начала 2000-х гг.: за 15 лет – на 7,5 млн человек (без совместителей). Все это время рос удельный вес работников с низкими заработками, подсчитала Уманец: для высокооплачиваемых групп характерен не столько рост численности, сколько рост заработков. Эти группы, представляющие средний класс и тех, кого можно отнести к богатым, в сумме по численности меньше, чем количество работников с заработком выше черты бедности.

За четверть века так и не создано развитое потребительское общество, в котором ведущую роль играют представители среднего класса, заключает Уманец. Пока наиболее многочисленная группа работников – с заработком выше черты бедности, на втором месте – работники с заработком на уровне бедности.

Замкнутый круг

Низкие зарплаты – обратная сторона низкой безработицы, указывают в докладе эксперты Центра стратегических разработок: корпоративный сектор, сокращая рабочие места, выдавливает людей на серый рынок труда. Население с низкими доходами не создает спрос, необходимый для модернизации производств, а без модернизации нет высоких зарплат.

Больше всего работников с заработком ниже, на уровне или чуть выше черты бедности – в сельском хозяйстве (93%), легкой промышленности (93%), образовании (87%), здравоохранении (85%), предоставлении коммунальных, социальных и прочих услуг, включая культуру и спорт (83%). Заработок на уровне нищеты получают 1 млн работников образования, или каждый пятый; 0,5 млн, или примерно каждый седьмой, в здравоохранении; примерно каждый пятый в сфере коммунальных и социальных услуг, включая услуги культуры и спорта.

Доля работников с высокими доходами относительно велика в добывающей промышленности (54%), финансах (48%), сфере недвижимости (36%), науке и научном обслуживании (47%), госуправлении (33%).

В некоторых видах деятельности одновременно высока доля и бедных, и высокооплачиваемых – например, в рыбоводстве с рыболовством и в телекоммуникационной сфере. В рыбной отрасли столь сильная дифференциация может указывать на высокую долю серых заработков, считает Уманец. В телекоммуникационной отрасли это отражение сильных различий в экономической сущности работы: есть предприятия с высоким уровнем телекоммуникационных услуг и предприятия, оказывающие услуги традиционной связи (например, почта).

Почти четверть работников в 2016 году получали серую зарплату, а 10% – черную, выяснил ВЦИОМ

Все больше работодателей и работников экономят на налогах

Судить по индивидуальным зарплатам об уровне потребления и уровне жизни не совсем верно, считает директор Института социальной политики Высшей школы экономики Лилия Овчарова. Бедность – характеристика домохозяйства, рассуждает она: к примеру, заработок одного супруга может быть ниже минимума, а у другого – в 10 раз выше; и не только заработок формирует доходы. При определении среднего класса критерий дохода – когда его половину семья тратит на базовое потребление, а вторую половину может направлять на образование, развлечение, в сбережения: это уже инвестиционный ресурс. «Прожиточный минимум – это о витальных потребностях: еда, ЖКХ, это стандарт выживания. Средний класс – это люди, которые в своем потреблении принимают много ответственных решений, это потребление стандарта развития», – объясняет Овчарова.

Кроме дохода для попадания в средний класс необходимо соответствие еще нескольким критериям: например, уровню компетенции (это люди, как правило, с хорошим образованием, получающие отдачу на свой человеческий капитал), а также самооценке, перечисляет она.

За последние три года средний класс очень сильно просел, констатирует Овчарова. Прежде всего из-за спада доходов: к уровню октября 2014 г. они к концу 2016 г. сократились на 12%, зарплаты – на 10%. Кризис, инфляция, заморозка индексации во многом нивелировали и эффект повышения зарплат в бюджетном секторе: в сравнении с 2012 г., когда были объявлены майские указы, реальные заработки в образовании и здравоохранении выросли лишь на 8%. Если же к материальному критерию добавить субъективную оценку, по которой граница среднего класса – это люди, которые, как они сами считают, могут позволить себе любые покупки, кроме самых крупных (автомобиль, жилье), то за 2014–2016 гг. доля таких сократилась вдвое: с 27 до 13%, заключает Овчарова.