Пока мы невидимы, невидима наша боль
17 декабря во всем мире отмечается Международный день защиты секс-работниц от насилия и жестокости. В этом году организация «Серебряная Роза», которая занимается защитой прав секс-работников, запустила флешмоб за отмену административной статьи за занятие проституцией. В течение нескольких дней в соцсетях будут появляться ролики, в которых секс-работницы будут делиться своими историями. Мы поговорили с руководителем «Серебряной Розы» Ириной Масловой.
Митинг в защиту прав секс-работников — В чем смысл вашего флешмоба за отмену статьи 6-й КоаП. Почему ее по-вашему надо отменить?
— Статья 6.11– это коррупционная ловушка для самой полиции. Потому что никому не придет в голову, всю жизнь с вас трясти ежемесячно деньги, запирать вас на несколько часов в отделе полиции со всеми вытекающими оттуда последствиями, если вы перешли дорогу в неположенном месте. Почему флешмоб именно сейчас? Потому что Российская Федерация получила рекомендации от двух комитетов ООН. От комитета по ликвидации дискриминации всех женщин и комитета по социально-экономическим и культурным правам отменить статью 6.11 за занятие проституцией, как дискриминационную в отношении огромной социальной группы. По нашим оценочным данным, это около трех миллионов человек. Так как эти рекомендации обязательны к исполнению, то мы и подняли эту историю именно 17 декабря – к Всемирному Дню защиты секс-работниц от жестокости и насилия.
Наша организация «Серебряная Роза» уже девятый год делает информационную кампанию к этой дате. В прошлом году она называлась «Пока мы невидимы, невидима наша боль», где девочки рассказывали свои истории. Рассказывали о том, что влечет за собой всего лишь административная статья – начиная от вымогательств и заканчивая убийствами. Почему унижение, дискриминация и насилие под административной статьей 6.11 явились основой и толчком к ситуации в полиции в целом. Если можно убивать, грабить, насиловать и издеваться над одними, то соответственно появится УМВД «Дальний» в Казани.
— Какие проблемы, кроме штрафов создает эта статья для секс-работниц?
— Кроме штрафов – это абсолютная безнаказанность полиции. Это вымогательство, это шантаж, это убийство. И к великому сожалению, к этому присоединяются еще и журналисты. Если вы помните историю с Вячеславом Дациком, который в мае прошлого года выгнал девочек на улицу голыми, когда соседи вызвали полицию, те приехали, пожали ему руки и уехали. Хотя там все разбомбили. То есть, действия преступной группировки Дацика полиция не остановила. Сейчас тем же самым занимается «Белая Гвардия» в Москве. А когда преступников не останавливают, то последствием будет будет убийство. Сейчас мы будем писать в следственный комитет и в прокуратуры Москвы на действия этой группировки. Они много видео выкладывают в сеть и журналисты с ними ходят, и на центральных телеканалах сюжеты появляются. Это вмешательство в личную жизнь, это бездоказательно и это способствует повышению уровня агрессии, насилия и беспредела в обществе. Вот так мы сильно связаны с друг другом.
— В случае, если коммерческий секс будет легализован — это приведет к его развитию? Хорошо ли это? Особенно учитывая быстрый рост заболеваемости ВИЧ в России. Или такого риска не существует и все останется в прежних рамках?
— Давайте сначала определимся с названиями. Не существует коммерческих секс-работников. В 2005 году в Брюсселе состоялась большая встреча с депутатами Европарламента, где присутствовало большое количество секс-работников и поддерживающих их организаций, и была принята декларация прав секс-работников и манифест. И мы попросили называть нас секс-работниками, потому что это не определяет нас по полу, возрасту, социальному статусу и гендеру. Это название не клеймит нас преступниками.
К тому же, коммерция — это немного не то слово, особенно в нашей стране, где секс-работа чаще всего — способ выживания. Мы не выступаем за легализацию секс-работы в России, мы говорим о необходимости декриминализации. То есть, отмены наказания тем людям, которые сейчас подвергаются насилию. И мое личное мнение, не как лидера организации «Серебряная Роза», государство не имеет право вводить налог на вагину. Государство гарантирует невмешательство в частную жизнь второй статьей Конституции РФ. И это распространяется на всех граждан. Это мое личное право. И в этом у нас много общего с феминистками, которые заявляют, что это мое тело и мое право, как я буду им распоряжаться. Является ли мое тело моим бизнесом, есть ли у меня татуировки: государство не имеет никакого отношения к моему телу.
Если в отношении трех миллионов человек государство вмешивается в эту историю, то следующий шаг государства — ограничение женщин распоряжаться своим репродуктивным правом. Все эти новые законопроекты в отношении репродуктивного здоровья женщин, к счастью, не прошли. Но безнаказанность в отношении секс-работников является, в том числе, причиной того, что побои в семье были декриминализованы.
Мы живем в одной стране. Государство одинаково наплевательски относится к женщинам, к любым женщинам. Поэтому даже в тех странах, где секс-работа легализована, не происходит ее роста. Мы об этом знаем, так как общаемся практическими со всеми организациями секс-работников, либо помогающим им, во всем мире.
Декриминализация секс-работы в России способствует тому, что государство бы признало секс-работников одной из ключевых групп, уязвимых к ВИЧ-инфекции и готово было бы проводить за бюджетные деньги программы профилактики, научно-обоснованные программы профилактики ВИЧ для секс-работников. Тем более, сейчас это наиболее актуально, так как программы Глобального Фонда из России выходят. А значит, все наши проекты, в том числе и два в Томске: один по работе с ВИЧ-мужчинами, практикующими секс с мужчинами и второй по работе с потребителями наркотиков. Одна из томских организаций когда-то работала с секс-работниками. И они делали действительно хороший проект: те, кто к ним приходил, продолжают приходить за социальными услугами. Если проводить научно-обоснованные программы профилактики, то как раз группа секс-работников способна встать на пути у эпидемии ВИЧ-инфекции. В Санкт-Петербурге, допустим, за два года этот проект охватил 5700 секс-работниц. Люди к нам приходят, мы к ним приезжаем. Даже если представить, что у одной секс-работницы в год сто клиентов, то представьте, сколько клиентов не заразили своих жен. Секс-работницы — это как раз те люди, которые стоят на пути у эпидемии, чтобы эпидемия не ушла в следующее поколение.
Сотрудники организации "Серебряная Роза" — Многие феминистки выступают не за легализацию, а за криминализацию клиентов. Это хорошая идея?
— Это абсолютно наивная история. По той простой причине, что больший контроль со стороны государства и полиции направлен на самих секс-работниц. И при этом те данные, которые они приводят, не соответствуют действительности. Мы много взаимодействовали со шведскими секс-работниками, которые сказали, что криминализация клиента усложнила жизни самих секс-работников. И многие были вынуждены уехать их своей страны для того, чтобы продолжать работать. Это право выбора взрослого человека, старше 18 лет, который предоставляет услуги добровольно. Возможность работать в этом поле, возможность проводить профилактические программы силами самого сообщества в том числе способствует снижению вовлечения малолетних и сокращению принудительной секс-работы.
— Кстати говоря, есть ли представление в цифрах —какие примерно деньги в этом бизнесе вращаются?
— Я без понятия, я не люблю, когда считают чужие деньги, и не люблю, когда их считают в моем кармане. Это неприличный вопрос для журналиста. Я не знаю, я не считала. И не хочу, потому что кризис ударил абсолютно по всем. Я знаю, что во многих городах цены снизились. Плюс огромное количество тех, кто приехал работать из стран ближнего зарубежья.
— Какие главные права отстаивает ваша организация? Есть ли прецеденты успешной защиты прав?
— Самое простое право — это доступ к судебной системе, доступ к тому, чтобы защищать себя в рамках существующих правовых норм и законов Российской Федерации. Потому что контрольная закупка, которую совершают сотрудники правоохранительных органов — противозаконна. Проникновение в жилище, когда они врываются туда, нарушает огромное количество уголовных статей. Мы учим, что и как писать в протоколе, когда их задерживают. Как вести себя в отделе полиции. По административному правонарушению в полиции могут удерживать не более трех часов. Но вы прекрасно знаете, что девушек могут держать в полиции и двое, и трое суток, вымогая деньги. Из этих контрольных закупок и задержаний только 10-20% доходят до суда. Понимаете, сколько денег оседает в карманах где-то там. Я считаю, что это и есть тот самый налог, который хочет ввести государство. Понятно, какое противодействие мы встречаем со стороны полиции и государства, так и со стороны феминисток.
У нас есть успешные кейсы. Женщины знают, как себя вести, что надо писать, как действовать на суде, что говорить судье. Кроме того, в 2012 году, когда одну из наших девушек в Санкт-Петербурге пьяный сотрудник полиции убил, мы посадили его на девять лет строгого режима. Ее мама получила 800 тысяч компенсации. С этого момента мы занимаемся еще и сопровождением в судах. И кейс с Вячеславом Дациком мы тоже ведем, судебные заседания до сих пор продолжаются и мы это дело завершим. Это не мы его судим, это государство его судит. Точно так же я хочу, чтобы было проведено следствие и был суд над «Белой гвардией», которая действует сейчас точно такими же методами. Я хочу, чтобы ответственность начали нести журналисты за вмешательство в частную жизнь людей, за то, что рушат жизни. Рушат жизни, понимаете?
— Как вы лично пришли к этой идее о необходимости защищать права секс-работниц?
— Если у самого слабого нет права на защиту, то государство не будет защищать никого. У меня растут два внука. И я хочу, чтобы когда мальчики выросли, это государство, в лице правоохранительных органов, в первую очередь, их охраняло и защищало. Вы что, не хотите того же для своих детей?
— Наверное одна из главных проблем с которыми сталкиваются секс-работницы — это насилие. Каким образом ваша организация защищает их от насилия?
— Мы недавно организовали девчонок по всей стране и создали драфт информационных материалов, которые описывают истории и случаи, связанные с насилием в том числе. Благодаря тому, что комментировали эти истории все, рассылали комментарии и мы до сих пор получаем ответы и новые истории. И когда это сделали те, кто находится внутри проблемы, это более применимо для остальных. Мы писали реальные случаи и девочки писали, когда они выходили из подобных ситуаций. И первый вопрос, когда что-то начинает получаться: что помогло тебе и чтобы ты посоветовала? Мы не воспринимаем их как жертв, как только ты начинаешь интересоваться у людей, что помогло им преодолеть сложности, у человека появляются внутренние силы менять свою собственную жизнь.
— Возвращаясь к теме феминисток, что они думают о вашей деятельности?
— Феминистки бывают разные. Если это не радикальные феминистки, с желанием унизить всех окружающих, думающие люди, готовые понимать, принимать и слышать мнения других людей, то совершенно нормально. Люди пониманию, что мы боремся за одно и то же. Я вчера разместила у себя пост на страничке в Фейсбуке о том, что я приняла, что я феминистка ровно два года назад. Я поняла, что для феминистического движения не меньше, чем все они. И хотите, я расскажу, что 8 марта, собственно говоря, женский праздник, для меня это Праздник борьбы, День борьбы. Начали его в 1874 году проститутки на Манхэттене в Нью-Йорке, когда они вышли «маршем бессмысленных кастрюль», требуя платы от моряков, так как те им много задолжали. Потом были француженки, потом была Клара Цеткин, которая вывела на улицы немецких городов проституток. А не трудящихся женщин, которые представлены в нашей истории. Я безумно благодарна тем, кто умеет выходить, кто умеет себя защищать. Защищать тех, кто рядом. Собственно, пока я не нашла ни доказательств, ни опровержения, я буду продвигать эту историю. Чтобы люди помнили и люди понимали, что только самые угнетаемые начинают биться за самих себя.
Флешмоб на отмену статьи 6.11 КоаП в Красноярске — Секс-работа — по-вашему представлению — это такой же бизнес как и другие... или нет?
— Нет. В нашей стране это чаще всего способ выживания. На своей страничке я делаю перепосты из группы «Серебряная Роза» про 17 декабря, где в роликах участвуют живые люди, живые истории. Каждый день мы будет выкладывать по одной. Я все эти истории знаю, я их слышала в реальности. Никто не пошел работать ради удовольствия, люди просто выживают. 17 января этого года, когда президент нашей страны был на инаугурации президента Молдовы, там почему-то обсуждался будущий президент США. И полторы минуты своей речи наш великий посвятил как раз секс-работникам. Хоть и назвал их женщинами с низкой социальной ответственностью. Сейчас мои девчонки помогают к Новому году кризисному центру для женщин «Теплый дом в Волхове». Там находятся 19 мам и 24 ребенка. И каждый день, все, кто приходит, складывают деньги в специальную коробку. Мы понимаем, что мы умеем помогать тем, кому еще хуже. И только в этом случае ты умеешь выживать. Но господин президент 17 января очень четко дал понять, что за то, что женщина обеспечивает себя и своих близких таким трудом, ответственно государство и общество.
— Представьте себе, кто-то из очень близких вам людей стал заниматься сексом за деньги. Ваше отношение к нему не изменится?
Это самый провокационный и самый первый вопрос, который мне задали в прямом эфире несколько лет назад журналисты. Это был мой первый прямой эфир и первый вопрос под дых. Я не боялась тогда и не боюсь сейчас.
Даже если в этот бизнес придет кто-то их моих близких или из моих детей: я не хочу, чтобы их убили. Я хочу, чтобы государство заботилось, чтобы делало программы, а полиция защищала. Никто не хочет, чтобы его ребенок стал дворником, никто не хочет, чтобы мой собственный малыш падал и разбивал коленки. Плохо учился, попал в дурную компанию. Но когда ребенок рождается, акушер отрезает пуповину и с этого момента ребенок — свободная личность. Все, что ты мог в него вложить, ты вложил. Другой вопрос: как заботится об этом ребенке или о взрослой женщине государство. Социальная политика, которую проводит сейчас государство, меня не устраивает.
— А какая страна по вашему, проводит самую или близкую к идеальной политику в отношении секс-работников?
— Новая Зеландия. Там самые оптимальные законы.
— Одна из задач организации Серебряная роза — воспитание толерантного отношения к секс- работникам. Какое содержание вы вкладываете в данном случае в это понятие — толерантность?
— Я бы заменила понятие толерантность на терпимость, принятие Это будет проще. Ты не можешь судить других людей. У каждого из нас свои собственные скелеты в шкафу. Если ты идеальный, ангел? Ангелы не на этой планете живут. Каждый из нас — он другой. Для меня толерантность — это принятие и возможность другому быть другим. Каждый из нас хочет, чтобы его принимали таким, какой он есть. Но сделайте маленькое усилие, начните принимать других такими, какие они есть.
— Каким образом можно это отношение воспитывать?
— Доброта и любовь. Я давно руковожу «Серебряной Розой», хоть мы и не являемся зарегистрированной организацией, мы просто движение. Творческий союз регистрации не требует, хотя мы сейчас пойдет на третью регистрацию. Еще раз попробуем объяснить Минюсту цели и задачи, и почему нам нужна собственная организация.
Они недолюбленные девочки. Вернее мы все недолюбленные дети. Кто-то из-за отсутствие любви и недостаточности любви уходит в наркотики. Кого-то жизнь бьет так, что не подняться и загоняет в угол и они идут и обеспечивают свои семьи таким вот способом. Разные ситуации есть. И я хочу, чтобы люди стали чуть-чуть добрее. И если я могу хоть что-то для этого сделать, я делаю.
Автор: Фото взято из официальной группы организации "Серебряная Роза" в ФБ — Пройдя через секс-работу насколько легко люди адаптируются к другой жизни?
— Они вот в этой среде адаптировались. Это ведь практически вопрос выживаемости каждый день. Это когда каждый клиент может стать последним. Ты никогда не знаешь, что у человека в голове, и где его переклинит. Ты никогда не знаешь, придет ли «Белая Гвардия или придут с дубинками «дацики». Ты никогда не знаешь. И если они адаптировались и стали лучшими психологами в своей жизни в чувстве опасности, в этой работе, то они адаптируются в жизни. Легко или не легко ли, нет средней температуры по больнице. Кому-то это дается очень сложно, кто-то возвращается, но они адаптируются. Они люди, которые умеют адаптироваться к любой ситуации. И выживать в любой ситуации.
А давайте теперь вернемся к нашему Томску. Я знаю, что в вашем городе есть и СПИД-сервисные организации и очень чудесные. И сильное феминистическое движение. Только я хочу задать феминисткам один вопрос: они знают, что из-за того, что они пожаловались на секс-работниц, которые стояли на одной из центральных улиц и потребовали убрать их, несколько девчонок подвергнуты жестокому насилию. И теперь спросите, где они у вас, в Томске, стоят? Это самые темные и неосвещенные районы. Из-за того, что кому-то, таким благородным феминисткам не понравилось, что девочки стояли на одной из центральных улиц. Я не люблю таких феминисток. Мне кажется, им стоит открыть свой шкаф и посмотреть трупы, которые возникли благодаря их вмешательству.
Во время подготовки данного материала сотрудники организации «Серебряная Роза» направили письма президенту Владимиру Путину, премьер-министру Дмитрию Медеведеву и российскому омбудсмену Татьяне Москальковой с просьбой аннулировать статью 6.11 Кодекса об административных правонарушениях и создать механизм надзора, позволяющий отслеживать случаи насилия по отношению к женщинам, занимающимся проституцией, в том числе со стороны сотрудников полиции.