Рост переселенческой мобильности россиян и оживление внутренней миграции в России в последние годы привело к существенному снижению разницы в зарплатах между богатыми и бедными регионами. Однако потенциал дальнейшего сближения невелик: стагнация в ряде регионов привела к росту числа отъезжающих с высшим образованием, которые не могут найти работу, устраивающую их по размеру зарплаты и уровню квалификации.

Лариса Смирных и Нурия Бураншина из Высшей школы экономики проанализировали в статье в журнале «Вопросы экономики» влияние внутренней миграции на конвергенцию заработных плат в 77 российских регионах в 2002–2016 гг. Авторы отмечают, что существенный прирост внутренней миграции после 2011 г. по сравнению с периодом 2002–2010 гг. (около 3,5 млн человек против 1,5–1,6 млн) отчасти был достигнут за счет изменения системы миграционного учета: до 2011 г. отмечались только люди, прожившие на новом месте год и более, после порог был снижен до девяти месяцев. Однако и внутри временного периода 2011–2017 гг., когда методология не менялась, число россиян, поменявших место жительства, выросло, по данным Росстата, на 35,5% – с 3,1 млн до 4,2 млн человек.

Трудовая мобильность россиян уступает показателям развитых стран и некоторых развивающихся экономик. Тем не менее, по мнению авторов статьи, ее масштабы способствовали сближению зарплат в богатых и бедных регионах. За 10 лет, в 2002–2011 гг., коэффициент, демонстрирующий разрыв между самой высокой и самой низкой зарплатой, сократился в 2,1 раза – с 8,7 до 4,1 – и с тех пор практически не меняется. Снижение разрыва между зарплатами в период экономического роста во многом объясняется большими возможностями федерального бюджета, который перераспределял ресурсы и стремился уменьшить вопиющую разницу в доходах между столицами и нефтедобывающими регионами с одной стороны, и сельскохозяйственными и староиндустриальными – с другой.

Есть ли выход из ловушки рабочей бедности

Мнения / От редакции

Однако во многом снижение разрыва в зарплатах объяснялось особенностями трудовой миграции: жители менее развитых и нередко трудоизбыточных провинций уезжали в другие регионы за более высокой зарплатой, освобождали свои рабочие места для земляков с аналогичными навыками и амбициями и тем самым снижали занятость в неформальном секторе, где производительность труда и зарплаты часто ниже, чем в официальном. Как отмечают авторы, в 2002–2009 гг. наиболее многочисленной группой внутренних мигрантов (от 40 до 48%) были люди со средним образованием и без образования, которые надеялись найти «на северах» или в крупных городах работу, не требующую значительной квалификации, но с более высокой зарплатой. Вместе с приездом гастарбайтеров из стран СНГ это позволяло работодателям менее существенно повышать зарплаты по соответствующим специальностям в торговле, транспорте и строительстве. Опережающий средние темпы рост зарплат в госуправлении, силовых структурах и отчасти в бюджетном секторе также позволял уменьшить разрыв. Наконец, свою роль могли сыграть и отходники – жители провинций, работавшие вахтовым методом (часто в неформальном секторе) в столичных агломерациях и «на северах»: их зарплаты и доходы региональные статистики могли учитывать как полученные на местах.

Ситуация существенно изменилась в 2010-х гг.: в 2011–2014 гг. наиболее многочисленной группой внутренних мигрантов (35–38%) стали люди со средним специальным образованием, а с 2015 г. самую большую долю среди тех, кто поменял место жительства (35–37%), составляют обладатели диплома о высшем образовании, вслед за ними с небольшим отрывом (33–35%) идут выпускники техникумов и колледжей, люди с низким образовательным цензом в последние годы составляют около 30% внутренних мигрантов.

Читайте также:Лишний человеческий капитал

При этом соотношение между наиболее высокой и наиболее низкой зарплатой по регионам в 2013–2017 гг. практически не изменилось. Это отражает изменившуюся социально-экономическую ситуацию, продолжение стагнации во многих отраслях и регионах. Специалисты и выпускники вузов и колледжей стали чаще покидать родные места, не находя там – вопреки обещаниям первых лиц создать миллионы привлекательных рабочих мест – работы, соответствующей их навыкам, квалификации. Они переезжают туда, где надеются найти достойную зарплату и лучшие социальные условия.

Дальнейшего сближения уровня зарплат возможно достичь за счет снижения административных барьеров при регистрации внутренних мигрантов, облегчения получения их семьями социальных и образовательных услуг, полагают Смирных и Бураншина. Однако этого вряд ли будет достаточно: необходимо формировать в провинции условия для бизнеса, готового создавать высокооплачиваемые рабочие места для местных жителей. В их отсутствие отток людей с высокой квалификацией и образованием в более привлекательные регионы сохранится, а разрыв в зарплатах начнет расти.

Деньги уезжают за умами