Доронина в «Старшей сестре»: советский кэмп . Вдали от любой злободневности
Я пишу эту колонку накануне американских президентских выборов, от любого исхода которых не жду ничего хорошего. В Нью-Йорке витрины магазинов заколачивают фанерой в ожидании предстоящих бунтов и грабежей. Во Франции террористы отрезают людям головы, в Вене расстреливают из ружей. Британия закрылась на месячный карантин. Все вокруг говорят, что нас уже накрыла вторая волна пандемии. Или третья. Я хочу написать о чем-то очень дурацком и одновременно прекрасном. Подальше от Нью-Йорка. Поближе к старому дому. Идите к черту, говорю я. Вот вам мой средний палец.
Высокий образец
В 1980-х годах у меня был один очень харизматичный приятель-гей. Он боготворил Татьяну Доронину, называл ее «Великая актриса» и вообще высказывался о ней не иначе как в каком-то религиозном ключе. Может быть, так и было на самом деле, а может, просто я так решил из-за него, но мне казалось, что среди артистических московских геев существовал культ Дорониной. Примерно как среди американских совсем непонятный со стороны культ Джуди Гарланд. В то время я еще не знал, что такое кэмп. И об «особой связи между кэмповским вкусом и гомосексуальностью» (Сьюзен Сонтаг) я тоже не знал.
Я и до сих пор с точностью не могу сказать, что это такое, и «Заметки о кэмпе» мне не очень помогают. Кэмп – он ведь как порнография: его узнаешь, когда видишь. В моем самом приблизительном, неточном и (я знаю) циклическом определении кэмп – это гипертрофированная искусственность, возвышенная до искусства. Иными словами, это что-то такое дурацкое, что оно прямо прекрасное. Я хочу рассказать о фильме, который считаю высочайшим образцом наивного советского кэмпа, и о великой актрисе, которая была его воплощением, – о «Старшей сестре» и о Татьяне Дорониной.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]