5 книг о том, как научиться ценить советский модернизм — «Горький»

Архитектура, которую мы сегодня именуем советским модернизмом, не имела собственного названия в советский период. Были интересные варианты — так, например, пятый корпус Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета «ЛЭТИ» сами архитекторы называли «эмоциональным функционализмом». Термин «функционализм» в тот момент был уже устоявшимся в контексте мировой функционалистской архитектуры, которая продолжала существовать непрерывно с 20–30 годов ХХ века. Но в России примерно до 2006–2008 годов никому, кроме профильных специалистов и историков архитектуры, не приходило в голову формулировать название, потому что никто в принципе не задумывался над тем, что эта архитектура — явление, которое представляет интерес. Всем долгое время было не до того: в начале девяностых архитекторы получили возможность творить, освободившись от централизованных механизмов строительства, и в результате в разных городах и весях возникло много разного постмодернизма. С легкой руки Григория Ревзина в Москве это стало называться «лужковским стилем» — забавно и характерно, что этот стиль получил какое-никакое название раньше, чем советская архитектура предшествующего периода. Но в середине нулевых к ней наконец возник интерес, а термин стал общеизвестен уже после выхода книги Фредерика Шобена, о которой мы еще будем говорить. То есть с названием архитектурного стиля мы более-менее определились, а вот четкого определения самого стиля, по сути, нет до сих пор. Все сводится преимущественно к хронологии — мы понимаем, что речь идет о зданиях, созданных в период с 1955-го по 1991 год (разумеется, о тех, что не относились к изводам сталинского неоклассицизма). Как бы то ни было, советский модернизм является последним направлением, в котором советская архитектура была оригинальна и шла в ногу со временем — тот же постмодернизм в Россию пришел уже в середине девяностых, с двадцатилетним опозданием. Сегодня некоторые объекты совмода постепенно признаются архитектурными памятниками — мы увидим это, если откроем списки памятников архитектуры регионального значения. С этим относительно неплохо обстоит ситуация и в Москве — правда, здесь нельзя не вспомнить и печальные примеры, в первую очередь сгоревшую в 2015 году библиотеку ИНИОН РАН. Впрочем, именно этот случай при всей его драматичности послужил причиной серьезного всплеска интереса к советскому модернизму, который не ослабевает и сейчас.