Это моя личная война. Как извлечь пользу из разобщенности российской оппозиции: четыре правила для бойцов-одиночек
Скажите, пожалуйста — может, я что-нибудь пропустил? — но вы хоть раз слышали, чтобы после выступления, не знаю, Маргариты Симоньян по ней проходился паровым катком, скажем, Владимир Соловьев? Чтобы эфир Владимира Соловьева в пух и прах разносил Дмитрий Киселев, которого, в свою очередь, закатывал бы в асфальт, не знаю, — ну, Ольга Скабеева закатывала бы? Лишь один-единственный раз по поводу соловьиного помета кратко, хотя на редкость точно, прошелся Иван Ургант. Но Иван Ургант, как мы теперь знаем, принадлежит к другому лагерю. Не тому, который топит за войну.
Просто факт: бойцы Путина не устраивают между собой холиваров, священных войн за уничтожение чужой репутации.
А вот те, кто против войны, холивары между собой очень даже ведут, причем в непрерывном режиме. Вот из последних фронтовых сводок. Едва Юрий Дудь (внесен Минюстом РФ в реестр «иноагентов». — Republic) выложил интервью с Николаем Солодниковым (тем самым, кто некогда придумал и запустил петербургские «Диалоги», ставшие столь знаменитыми, что обыски по месту их проведения проводило ФСБ), как тут же на Солодникова с яростью практически эфэсбэшной набросилась Мария Певчих. За то, что он усомнился в чистоте одежд Алексея Навального. А перед тем по сетям прокатился буллинг Марины Овсянниковой (той самой, что ворвалась с антивоенным плакатом в эфир Первого канала на фоне гонящей в эфир пургу с лицом мумифицированной Снежной королевы Екатерины Андреевой). Овсянникова эмигрировала, чудом устроилась в Берлине в Die Welt (похоже, внештатницей), и тут в нее принялись плевать и украинские, и русские антипутинцы. За то, что она на Первом канале все же работала. И когда прошел слух, что главу «Эха Москвы» Алексея Венедиктова (внесен Минюстом РФ в реестр «иноагентов». — Republic) якобы вносит в санкционные списки как тайного агента Кремля ФБК (признан в РФ экстремистской организацией и ликвидирован по решению суда. — Republic) Алексея Навального, это публикой в холивар-театре было воспринято со всею серьезностью, потому что ровно в том же самом грехе тайной продажности обвиняли и самого Навального, — например, тот же Николай Солодников.
Этот список «врагов врага, которые мои враги», я могу продолжать до бесконечности, маркером выделяя его абсолютную парадоксальность. Своя своих не познаша.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]