«Наступят времена еще жестче. Они уже приближаются». Художник Николай Копейкин — об искусстве во время войны, продавшихся рокерах и репрессиях против деятелей культуры
После того как 24 февраля Россия ввела войска в Украину, российские деятели культуры оказались перед непростым выбором: выступить против войны и остаться без возможности продолжать работу внутри страны или поддержать «спецоперацию» и зарабатывать дальше. Многим людям искусства, не согласным с действиями российской власти, пришлось уехать из России. Но многие из несогласных остаются. Как живут, что делают и что чувствуют такие люди, рассказал Republıc петербургский художник и музыкант, один из основателей творческого объединения «Колдовские художники» («колхуи») Николай Копейкин.
— Это современный глобус, называется «Мир висит на волоске». Такой он висит в космосе сейчас (показывает бесформенный предмет коричневого цвета на нитке, закрепленной на подставке для глобуса. — Republıc). С мухами, видишь, тут мухи сидят.
— Это наш мир сейчас такой? Каких-то приятных и безопасных мест на этом глобусе не видно.
— Он и раньше не отличался особенной красотой в этом плане, а сейчас особенно. Для некоторых политиков это идеал глобуса, судя по их решениям и действиям. А что? Была планета голубая, а будет коричневая. В этом цветовом сдвиге много символов таится. С конца февраля какой-то говнопад прямо пошел со всех сторон. Прорвало нашего микитку. Есть ли вообще сейчас после угроз ядерными ударами хоть какое-то место на Земле, в котором было бы спокойно? Всем и везде еще долго будет казаться: завтра это будешь ты.
Николай Копейкин
Фото Марии Литвиновой
— Многие артисты после 24 февраля уехали из России. Ты поэтому решил остаться, так как бежать особенно некуда?
— Я бы, может быть, уехал, было бы куда, если бы кто-то где-то ждал. Но здесь мои родные, близкие, друзья. А еще планы, не хочу, чтобы они срывались. Некоторые говорят, что как порядочный человек я должен был уехать, но я как непорядочный остался. Да и как бросать-то своих… Своих не бросают. Сейчас уезжают мои друзья — художники и музыканты. Нет ни одного из тех, кого я знаю, кроме пары-тройки дальних знакомых, кто относится к происходящему с энтузиазмом. Не знаю, что там дальше произойдет. Мне пока никто ничем не угрожает, не ходит за мной, не преследует. Хотя на сердце у меня неспокойно.
— Те, кто остались, пытаются жить, как жили?
— У большинства художников сейчас опущены руки и кисточки. И у меня тоже. Эта война — тупик, к сожалению, и мы в него загнаны. Есть такое выражение — это не моя война. Уверен, это как раз про нас, художников.
Где-то я слышал, что якобы затронуты экзистенциальные вопросы существования России — поэтому началась операция. А для нас, для всех граждан своего государства, затронуты вопросы нашего личного существования. Потому что все мы существуем не только физически, но живем мечтами, планами, профессионально, в конце концов. Вот я занимаюсь своей художественной деятельностью и отдаю этому всю жизнь. А теперь понимаю, что она бессмысленна абсолютно. Нет радости ни в ней, ни во мне. Да и откуда ей быть, если люди пачками гибнут. Всю жизнь мы, «колхуи», были шутами гороховыми. А сейчас не смешно.
Николай Копейкин
— У многих такое ощущение безнадеги?
— Я могу так сказать. По большому счету меня никогда не интересовали вопросы соседнего государства, Украины, меня интересовали, скорее, наши дела, российские. И те люди, которые в России живут, которые не поддерживают «спецоперацию», я могу сказать, что у всех сейчас внутри какой-то беспросвет. Наверное, единственное, что остается делать — как говорится, делай, что должен и будь что будет. В принципе, мы этим и занимаемся. Продолжаем делать то же самое, что и до этого делали. Хотя, честно скажу, это довольно сложно. Смех наш сквозь слезы.
Я посмотрел по количеству работ, которые я сделал в этом году — это на два-три порядка меньше, чем в предыдущем или позапрошлом. В позапрошлом вообще за год больше ста работ. В прошлом поменьше, а в этом и до трети не дотянул. Выбило из колеи.
— Когда именно выбило? В тот же день, 24 февраля?
— Я плохо помню тот день, депрессия была жуткая. Я ничего не мог делать, только об этом и думал. По сути мы все остались без будущего. Все мы планировали хорошее интересное будущее. Поездки, встречи с интересными людьми, международные совместные проекты в области искусства. И все это в одночасье — раз и пропало. И все это благодаря самому главному карлику, которого выпустили наружу, по имени алчность.
Это самый главный железный конек, на котором империализм въезжает в историю. Шовинизм, ура-патриотизм, национализм — из этих дров разжигается костер в топке империалистической войны. Алчность — главная и основная причина всех войн. То, что эта война носит империалистический характер, я в этом даже не сомневаюсь. Я об этом написал буквально сразу, через несколько дней после начала этой спецоперации. Точнее, напомнил цитатой из Ленина. Эта война носит все черты империалистической, это захват чужих территорий и присвоение больших богатств, пресечение революционных настроений и удар по демократии, одурачивание разъединение пролетариата и стравливание его друг с другом. Сто лет назад было написано. Нисколько не устарело. В этом плане наше государство нельзя назвать социально направленным, как его хотят представить многие политики. Ничего подобного. Оно совершенно буржуйско-имперское. Империализм — это высшая стадия капитализма. И последняя, как писал товарищ Ленин. Или Маркс. Я уже не помню, я их путаю.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]