Изнасилование референдумом. Зачем Путин проводил псевдодемократическую процедуру, если в нее все равно мало кто верит?
Люди, выживающие под ударами армий — и, кажется, самой Судьбы — на захваченных землях Луганской, Донецкой, Запорожской и Херсонской областей Украины, пережили еще один опыт насилия и унижения. На этот раз — в виде принудительного участия в референдумах о присоединении к России, проведенных 24–27 сентября 2022 года. В условиях военной оккупации иностранным государством, ежедневного риска погибнуть, в отсутствие свободных СМИ и других платформ обсуждения ключевого экзистенциально-политического вопроса людей заставили ответить на вопрос: хотят ли они, чтобы их сообщества присоединились к России?
По моему мнению, референдум, один из важнейших демократических институтов, в условиях военного времени не имеет ни легитимности, ни законности. А в контексте российско-украинской войны эта спецоперация оккупационных администраций была еще одним актом насилия над гражданами Украины, живущими под российской оккупацией.
Нормативные рамки референдума
По своей институциональной природе референдум — это акт принятия политических решений непосредственно гражданами, без привлечения представителей граждан в парламентах или местных советах. Как правило, решения, выносимые на референдумы, носят чрезвычайный характер, как в случае опросов советского населения о новом Союзном договоре или о выходе республик из состава СССР в 1991 году. В силу этой чрезвычайности вопроса ни представительные органы, ни политическое руководство не обладали достаточными полномочиями решать судьбу своих народов без участия граждан. Только чрезвычайный мандат, возникающий после прямого решения граждан, позволяет правителям реализовать решение.
Впрочем, история поздне- и постсоветских референдумов показывает, что решения выполнялись, только если совпадали воля народа и правителей, как впрочем легальность и легитимность. В случае нового Союзного договора попытка переворота ГКЧП и приход к власти республиканских лидеров — Ельцина, Кравчука, Шушкевича и прочих — сорвали процесс выполнения воли граждан, проявленной на мартовском референдуме 1991 года. Однако совпадение воли народов и элит в том же году привело к выполнению многих референдумных решений о выходе из СССР. И вновь в 1990–1993 годах многие региональные референдумы (например, Крымский или Приднестровский) в силу их нелегальности и оспариваемой легитимности вели либо к непризнанию результата, либо к военному конфликту.
Итак, референдум может иметь реальнополитическое качество, часто ведущее к разным формам несправедливости, включая гражданские конфликты и международные войны, или демократическое качество, способствующее возникновению или усилению демократической республики.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]