«Сумасшествие может быть нормальной реакцией на безумный мир». История британского психиатра Рональда Лэйнга, который отрицал традиционные методы лечения шизофрении
Наши города — фабрики; семьи, школы, церкви — это бойни для наших детей, колледжи и другие подобные места — это кухни. Будучи взрослыми, вступая в брак и ведя дела, мы потребляем получившийся продукт.
Рональд Лэйнг
Рональд Дэвид Лэйнг родился в Глазго 7 октября 1927 года в семье инженера Дэвида Парка Макнейра Лэйнга и домохозяйки Амелии Глен Лэйнг, которые, по его словам, «делили общую эмоциональную пустоту».
Мемориальная доска в честь Р. Д. Лэйнга на стене его дома в Глазго
Greg Neate, CC BY 2.0, https://commons.wikimedia.org
«Он [Рональд Лэйнг] переживал эмоциональную депривацию, и этот факт открыто признавал на протяжении всей жизни. Действительной проблемой, бывшей одной из черт характера Амелии, была ее неспособность выражать любовь к другому человеку», — писал его сын Адриан Лэйнг.
Много лет спустя Лэйнг в автобиографии «Мудрость, безумие и глупость» рассказывал о ней как о классической помешанной матери — холодной, излишне требовательной и недалекой. Она и правда совершала странные и жестокие поступки: когда маленькому Рональду было лет пять, сожгла его любимую игрушку — деревянную лошадку — потому что «он слишком к ней привязался» и выбросила в мусорное ведро волнистого попугайчика, когда тот заболел. Лэйнг с трудом поддерживал с ней отношения, даже когда ему было за пятьдесят. Амелия его тоже не жаловала: по ее мнению, он не оправдал надежд и «пошел по кривой дорожке».
Рональд рос домашним ребенком, посвящая все время учебе, чтению и занятиям музыкой. Воскресную школу он окончил с отличием, и родители отдали его в среднюю школу для мальчиков Хатчесона, одну из лучших в Глазго. Школа давала отличное классическое образование: учебная программа, например, включала чтение греческих философов и историков на языке оригинала. Будучи прилежным, трудолюбивым и вдумчивым ребенком, Рональд входил в четверку лучших учеников класса.
После тяжелого перелома во время игры в регби все свободное время Лэйнг проводил в Гованхиллской публичной библиотеке, читая Фрейда, Кьеркегора, Маркса, Ницше и античных классиков.
«В том, что они писали, я находил беспокоящие меня идеи. Я хотел стать писателем, или, скорее, я верил, что у меня есть своего рода долг, призвание стать писателем», — так вспоминал Лэйнг школьные годы.
Школьный учитель говорил, что уровень его образования в греческом и латыни соответствует уровню магистра, но Рональд решил стать врачом.
«Это было одно из тех занятий, которое одобряли мои родители. Кроме того, в учебном плане университета не было ничего такого специфического, как философия или психология. Я не мог представить себе Достоевского, учившегося литературе в университете. Но я мог представить себе такого человека, учившегося медицине», — так объяснял он выбор медицинского факультета университета Глазго.
На первой лекции по психиатрии он увидел двух беседующих друг с другом преподавателя и пациента. Тот, кого Лэйнг посчитал больным, оказался профессором. Видимо, тогда он и понял, что отличия между пациентом и врачом могут быть относительными.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]