«Если ЧВК станут военизированным инструментом борьбы за передел активов — это страшная вещь». Экономист Игорь Липсиц — о курсе рубля, технологической деградации и «перестройке минус»
Онлайн-табло у пункта обмена валют
Фото: Александр Щербак / ТАСС
Профессора Игоря Липсица не так давно уволили из Высшей школы экономики. Экономист, известный своей критической позицией по отношению к политике российской власти, не раз давал большие интервью Republic, предсказывая темные времена для российской экономики. В последние месяцы его предсказания стали сбываться. Самое очевидное доказательство этого — резкое падение курса рубля. Есть и другие, скрытые, но не менее важные признаки проблем в российской экономике. Мы поговорили с Игорем Владимировичем о его концепции «Перестройки минус», экономической деградации некоторых регионов России до уровня африканских стран, а также перспективах криминально-гражданской войны с участием ЧВК и разрушении российского высшего образования.
«Модернизации в России всегда проходили в тесном сотрудничестве с Европой и США»
— Как бы вы охарактеризовали тот период российской экономики, который она сейчас проходит? Чем он отличается от того, что было полгода, год назад?
— СВО — это, как уже понятно, длительный процесс. И из-за него Россия вошла в совершенно особый режим дальнейшего существования. Прежде я обозначал происходящее так: по неблагоприятности ситуации, по проседанию уровня жизни мы можем возвратиться в 90-е годы.
Но глядя на то, как разворачиваются события в последние месяцы, я выработал для себя, как мне кажется, более точный термин для обозначения происходящего — «перестройка минус».
В 1985 году Горбачев начал перестройку, которую мы можем обозначить знаком «плюс». В ходе нее граждане и экономика многое получили из того, чего в СССР не было, что стало как бы «плюсом»: свободу слова, свободу волеизъявления, началось некое раскрепощение экономического хозяйства: появились настоящие, частные банки, страховые компании, биржи, нормальная розничная торговля, кооперативы — иные, чем убогие советские потребительские и промкооперативы, совместные предприятия с иностранными партнерами. И реально этот период перестройки на новые модели экономической и общественной жизни продолжался до 1998 года — 13 лет. А с 1999 года наконец начался подъем экономики.
Конечно, «плюс» этот был куплен дорогой ценой — по дороге той перестройки Россия шла с большими потерями: теряли и экономика, и люди. И это была тяжелая плата за выход из уродливо склепанной экономики СССР, работавшей преимущественно на гонку вооружений. Но тем не менее, несмотря на то, что мы многое в ходе той первой перестройки потеряли, многое все же и обрели. И это дало экономический рост. И в начале нулевых мы вернулись к началу 90-х даже по объему ВВП. Россияне стали жить лучше. Но только в среднем, поскольку возникла огромная разница в доходах и очень бедных стало много. Это было можно и нужно исправлять. Но государство выбрало иные приоритеты…
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]