Путин на встрече с танкистами в Кремле повторил советский миф о «крупнейшем в истории» танковом сражении под Прохоровкой
Широко распространенное утверждение, что битва под Прохоровкой — самое масштабное танковое сражение в ходе Курской битвы — была крупнейшим в истории танковым сражением, — не более чем миф советской историографии. Историк Валерий Замулин, бывший замдиректора военно-исторического музея-заповедника «Прохоровское поле», защитивший кандидатскую диссертацию на тему «Оборонительные бои советских сухопутных войск на южном фасе Курской дуги: обоянское и прохоровское направления (5-16 июля 1943 года)», в статье «Как родился миф о сражении под Прохоровкой» писал:
«Миф о якобы крупнейшем танковом сражении минувшей войны у станции Прохоровка, сыгравшем определяющую роль в Курской битве, которое произошло 12 июля 1943 года, вероятно, наиболее живучая из легенд о Великой Отечественной войне. Ее опорные точки — три утверждения, далеких от реальных исторических событий, но прочно закрепившихся в литературе и СМИ. Во-первых, что в столкновении, произошедшем 12 июля 1943 года на крохотном, изрезанном глубокими оврагами поле юго-западнее Прохоровки, участвовали, по разным данным, от 1200 до 2000 танков и самоходных орудий. Во-вторых, что это было победоносное событие для Красной армии, переломившее ход Курской битвы. В-третьих, что действовавший там корпус СС в тот день был наголову разгромлен и стремительно отброшен на исходные позиции к Белгороду.
В действительности самое крупное танковое сражение Великой Отечественной войны произошло не летом 1943 года под Прохоровкой, а с 23 по 30 июня 1941 года в районе Дубно — Броды — Луцк, в нем участвовало 3128 советских и 728 немецких танков. Два этих сражения многим похожи. И там, и там советские войска оборонялись и проводили фронтовые контрудары (Юго-Западного фронта — в 1941 году и Воронежского — в 1943 году) с участием крупных танковых группировок. Оба сражения продолжались почти неделю (Прохоровское — семь суток, Дубно — Броды — Луцк — восемь). В обоих случаях первоначальный замысел командования Красной армии в полном объеме реализован не был, а ее соединения понесли очень большие потери. Однако войска Воронежского фронта свои рубежи удержали (а Юго-Западного – нет), да и потери его бронетехники в районе станции были ниже, чем на Юго-Западном фронте».
Как утверждает Замулин, из рассекреченных документов известно, что 5-я гвардейская танковая армия, которой были подчинены все танковые соединения на подступах к Прохоровке, всего насчитывала 951 танк, но часть их находилась в ремонте. На Прохоровском поле действовали 514 советских танков и САУ против 210 немецких, а к югу от Прохоровки — 158 советских против 119 немецких. Таким образом, всего в битве участвовала 1001 единица бронетехники (с обеих сторон суммарно).
Воска Воронежского фронта 12 июля не смогли выполнить поставленную задачу — разгромить противника и перейти в наступление. 5-я армия в результате боя потеряла больше половины своей техники; к 16 июля сгоревшими числились 334 единицы, а больше 200 отправились на ремонт. Для расследования причин больших потерь сформировали комиссию под началом Георгия Маленкова; был поставлен вопрос об отстранении от должности командующего армией Павла Ротмистрова. Но в конечном итоге его наградили, сражение стали преподносить как победоносное и не акцентировать потери. О происхождении мифа Замулин пишет:
«Именно большие потери армии Ротмистрова стали отправной точкой для преувеличения количества техники, участвовавшей в событиях 12 июля 1943 года. Осенью 1943 года командование 5 гвардейской танковой армии попыталось сгладить негативное впечатление от неудачи и подчеркнуть перед вышестоящим командованием заслуги армии созданием образа грандиозного сражения, в котором ее войска разгромили огромную по численности танковую группировку врага».
В утвержденном Ротмистровым отчете о боевых действиях было указано, что в сражении участвовало более 1500 танков с обеих сторон. Для этого в число немецких соединений, наносивших удар в направлении Прохоровки, были включены два корпуса, один из которых на самом деле наступал в другом направлении, а другой вообще находился в резерве.
В 1963 году Ротмистров в интервью «Военно-историческому журналу» заявил, что во встречном бою участвовало 1200 единиц бронетехники, а еще 300 боевых машин его армии ликвидировали угрозу прорыва противника к югу от Прохоровки. Но в его же отчете говорилось, что туда были направлены всего 92 танка.
По мнению Замулина, события 12 июля не оказали ключевого влияния на исход Курской битвы. В тот день Западный и Брянский фронты перешли в наступление на Орловской дуге, и провал операции «Цитадель» — гитлеровского плана наступления на Курск — был уже предрешен. На следующий день Гитлер отдал приказ о ее свертывании.
О крупнейшем в ходе войны танковом сражении в районе Дубно — Броды — Луцк (конец июня 1941 года) в советские времена говорили мало, так как его невозможно было представить как победное. Красная армия безвозвратно потеряла 2648 танков, а вермахт — лишь 85. В июле 1941 года в районе Сенно в Белоруссии произошло еще одно танковое сражение, по масштабам превосходившее Прохоровку. С советской стороны в нем участвовало около более 1400 танков, с немецкой — более 500. Оба сражения 1941 года стали неудачными попытками Красной армии организовать контрнаступление.