Весть ни о чем

Очередная масштабная выставка Русского музея — о способах доставки слова, но не о его свободе

Очередная выставка Русского музея с символическим названием «Весть», посвященная изменению средств информации на протяжении тысячелетий и отражению этого процесса в искусстве, открылась в корпусе Бенуа. Она представляет все сразу: глиняные таблички, газеты, телетайпы, факсы, телевизоры, вести из космоса, слухи и сплетни, письмена-коды-шифры… Но не представляет главного: понимания, что важнейшие составляющие информации — ее подлинность и объективность, — невозможны без свободы слова.

«Весть» занимает оба крыла корпуса Бенуа, в которых выставлено около 300 произведений из собрания не только Русского и еще нескольких государственных музеев, но и из частных коллекций, от самих художников. Разные эпохи, разные стили и направления — от доисторической письменности и древнерусских икон, до классики соцреализма, стрит- и сайнс-арта. Рядом с Иваном Айвазовским, Ильей Репиным, Орестом Кипренским, мастерами русского авангарда представлены работы современных российских художников — Петра Белого, Аллы Урбан, Андрея Бартенева, Татьяны Парфеновой, Ольги Мичи, Покраса Лампаса, Ивана Говоркова, Елены Губановой, группы «Ресайкл», Григория Брускина и других. Часть работ была специально создана для выставки. На ней впервые в истории ГРМ представлено большое количество предметов, созданных с использованием современных технологий, видеоарта, инсталляций, и это отличает ее от многих других.

Экспозиция организована в тематические блоки: «Письмо», «Послание как ритуал», «Газета», «Радио», «Телефон», «Телевидение», «Письмена-коды-шифры», «Слухи, сплетни, дезинформация», «Вести из космоса», «Вестники», «Сигнал», «Цифровой мир». Акцент во всех этих разделах сделан на трансформации средств передачи информации, их атрибутов и сопутствующего оформления.

Как объясняют кураторы, идея выставки родилась у них из философии Маршала Маклюэна, знаменитого канадского культуролога и философа, который в своей книге 1946 года «Понимание медиа: внешние расширения человека» написал: «The Medium is the Message», — то есть средство коммуникации есть сообщение. И ГРМ решил не просто показать атрибуты средств коммуникации в их историческом развитии — приборы, аппаратуру, технологии, — а представить средства связи разных эпох через искусство глазами художников. Этой простой идее кураторы попытались придать космическое звучание, представив выставку библейским словом «Весть» (благая весть как источник истины и высшего знания). Но яркость названия, как известно, не всегда поддерживается масштабом воплощения.

Вот пример. Впервые к подготовке выставки ГРМ привлек архитектора: Анна Ильина организовала пространство с помощью выгородки, напоминающей, по ее замыслу, одновременно и серверную, и фондохранилище. Каждая секция оснащена символическими пучками проводов-антенн и зеркальными панелями, отражающими посетителей и предметы.

И это интересное решение — жаль только, что замысел и воплощение сильно расходятся: секции серверной больше напоминают канцелярские стеллажи, декорированные неоновыми проводами и мозаикой из осколков зеркала.

Русский музей известен сухими названиями своих выставок: «Небо», «Вода», «Дорога в русском искусстве» и т.д. Кураторы составляют эти экспозиции, как правило, по простому принципу: это небо — в нем летают птицы и самолеты, это вода — ее пьют или в ней плавают. И экспозиция новой выставки страдает теми же родовыми недугами: предметы между собой связаны лишь общим термином (например, «Письмо» или «Газета»), а их соседство в композиции вызывает либо множество вопросов, либо полное недоумение.

Например, в своеобразном аванзале (южное крыло), предваряющем экспозицию, друг против друга представлены «Девятый вал» Айвазовского, написанный в 1850 году и закрученный спиралью, напоминающей Башню Татлина, и смартфон — работа 2010 года современных художников Аристарха Чернышева и Алексея Шульгина 3G International. «Девятый вал» повешен на стену намеренно низко — так, чтобы зритель в первую очередь обратил внимание не на фантастическое мастерствоАйвазовского-мариниста, а заметил крошечное красное пятно в центре: человек на плоту подает сигнал о помощи. Если учесть глухой фон стены и общий полумрак в зале, то в целом Айвазовский и его мастерство «тонут» в попытке кураторов связать красное пятнышко на огромном полотне и сверкающие экраны гаджетов в один сюжет о трансформации средств связи. И требуется подробная экспликация или объяснения кураторов, почему эти экспонаты оказались рядом.

Раздел «Письмо» открывают знаменитые «Запорожцы» Ильи Репина. Впервые полотно представлено посетителям без рамы. По мнению кураторов, это позволит рассмотреть мельчайшие детали самой, пожалуй, известной работы Репина и постичь всю глубину замысла.

«Все привыкли, что запорожцы у Репина просто пишут письмо, — говорит Александр Боровский, завотделом Новейших течений Русского музея. — А на самом деле это театральный перформанс, ведь они все друг перед другом красуются».

Но театральная зрелищность «Запорожцев» «вянет» рядом с соседними экспонатами. Мрачная стенка с работой 2013 года «Ящики» Александра Дашевского и картиной Александра Лактионова «Письмо с фронта» (авторский повтор 1962 года) опускают стихийный размах репинских персонажей до обшарпанной советской парадной. Несколько роскошных работ Михаила Ларионова, Наталии Гончаровой и Ольги Розановой буквально тонут в последующем «сталинском ампире»: «Старатели пишут письмо творцу Великой конституции» Василия Яковлева незабвенного 1937 года, «Курсанты выпускают стенную газету» (дипломная работа Лактионова 1938 года), «Ленин у прямого провода» Игоря Грабаря, 1933 год.

Таким образом организованы все разделы выставки: набор работ по теме с изображениями предметов или признаками предметов, расставленными или развешенными по стенам без определенной мысли или логической последовательности. На мой вопрос:

так почему же выставка названа «Весть»? — Александр Боровский ответил незатейливо: «Хотел назвать без определений, кто придет, тот погрузится, пусть предметы говорят за себя».

Погрузиться на выставке есть во что, экспонаты здесь собраны самые разнообразные по жанрам, техникам исполнения, времени создания: живопись, графика, скульптура, мейл-арт, фарфор, инсталляции, видеоарт. Часть работ мало известна зрителям или впервые выставляется в залах ГРМ. Как, например, ансамбль из фарфора Инны Олевской «Набор журналиста». Или созданный специально для выставки арт-объект Андрея Бартенева «Вести разносим вместе». Но самостоятельно понять, почему эти предметы заняли свое место именно в этой части выставки и соседствуют с другими объектами композиции, можно не всегда, требуются подробные объяснения.

Работам современных авторов посвящено северное крыло корпуса Бенуа. И эту часть выставки можно назвать наиболее удачной: она не отягощена историческими и идеологическими аллюзиями, там свободнее и больше предметов, позволяющих посетителям остаться наедине со своими мыслями, чувствовать и переживать собственные эмоции, не навязанные концепциями искусствоведов или внушениями идеологов. Там больше свободы творчества, не связанной с политикой или идеологией.

Но переходя из одной части выставки «Весть» в другую, невозможно отделаться от мысли: так про что же эта самая «Весть»? Ведь не только про то, что сначала книги писали, потом печатали, а потом появились радио, телефон, телеграф, интернет. Слово «весть» содержит глубокий религиозный и философский смысл: весть — символ истины и знания, то есть правды в полном смысле этого слова. Две тысячи лет назад благая весть сообщила миру о грядущем спасении, а о чем сообщают современные средства связи? Зачем дорога, если она не ведет к храму? Зачем телефон, если по нему звонят мошенники, зачем газеты, которые скрывают правду? И почему на выставке с таким мощным названием «Весть» об этом не сказано? На этот простой вопрос я услышала в кулуарах очень простой ответ от одного из авторов выставки: «Да не нужны нам эти толчки социальные, политизированные, не нужны!»