Живая и мертвая
Спецкоры «Новой» побывали у истока и в устье Северского Донца, который питает (должен питать) в том числе и Донбасс
Если в кране нет воды (как в Донецке) или если есть, но на воду не всегда похожа (и снова, как в Донецке), значит, проблему надо искать либо в сетях, которые эту воду людям доставляют, либо в источнике, который эти сети наполняет. В данном случае, в Северском Донце.
Корреспонденты «Новой» Ирек Муртазин и Алексей Душутин проехали по Белгородской и Ростовской областям, от родника в селе Подольхи Прохоровского района Белгородской области, с которого начинается Северский Донец — река протяженностью 1053 км — до поселка Усть-Донецкий Ростовской области, где Северский Донец, пронеся свои воды по землям Донбасса, впадает в Дон. И вот что они увидели и узнали.
Сразу после дорожного знака «Подольхи», означающего, что мы въехали на территорию села, увидели добротный мост через реку Северский Донец.
Остановились. Едва достали фотоаппарат и прочитали вывески, что «Объект под охраной» и что здесь начинается «Прибрежная защитная полоса», как заметили, что с противоположной стороны дороги от крайнего дома в нашу строну решительно направился суровый мужчина лет 65. Правую руку он как-то неестественно прижимал к бедру, будто бы там у него висела кобура невидимого «Маузера».
— Что вы тут делаете? — сурово, но негромко спросил мужчина.
— Приехали из Москвы. Изучаем Северский Донец.
— Экологи?
— Журналисты.
— А документы у вас есть?
— Как без документов-то? Конечно, есть… — решил не накалять обстановку, не интересоваться полномочиями бдительного местного жителя что-то спрашивать. Достал паспорт, журналистское удостоверение и редакционное задание. И небрежно передал мужчине:
— Изучайте. А мы пока поработаем…
Бдительный мужчина не смог ничего прочитать. Оказалось, что впопыхах он забыл дома очки. Но это я узнал позже. А в первые минуты нашего знакомства он не показал, что не видит, и сделал вид, будто бы внимательно рассматривает мой паспорт и задание редакции:
— Извините, но время сейчас такое, беспокойное, мало ли кто шастает по округе… — произнес мужчина, возвращая мне документы.
— А далеко до родника, с которого начинается Северский Донец?
— После моста сверните направо, доедете до церкви, там снова повернете направо. А там увидите знак, не проскочите.
Мы постояли, поговорили. Бдительный мужчина оказался пенсионером, увлеченным краеведением. Рассказал, что в 1868 году в Подольхах побывал знаменитый географ и путешественник Петр Семенов-Тян-Шанский. И в своей книге он написал, что Подольхи — крупное село Курской губернии, центр волости, в котором проживает 3500 душ.
— Прошло полтора столетия, сейчас в селе живет меньше тысячи человек…
Бдительный пенсионер представился Олегом. Называть фамилию и фотографироваться категорически отказался. Но рассказал, что в селе сохранились и детский садик с 38 воспитанниками, и средняя школа на 98 учеников, которой в этом году исполнилось 150 лет. В выпускном 11-м классе нынче было три школьника, а в первый класс в этом году пойдут четверо ребятишек.
Рядом с новым, недавно капитально отремонтированным мостом через Северский Донец оказался еще один мост. Деревянный, полуразрушенный.
— Его построили еще в 1866 году. В сентябре 1941-го разобрали, чтобы немецкие танки не прошли. Но фашисты все равно захватили село, по бродам прошли. А весной 1943-го, когда выперли супостата, мост восстановили… Потом СССР распался, а мост все стоял и служил людям. Новый построили лет 20 назад, но его уже пришлось капитально ремонтировать.
Мужчина вдруг вспомнил, что обещал супруге проводить ее на богослужение в местную церковь Покрова Пресвятой Богородицы.
А мы поехали к роднику, с которого на высоте 200 метров над уровнем моря начинается Северский Донец.
Прямо у родника образовалось небольшое озеро. Вокруг — роскошный парк. Есть даже домик с купелью. Вода тут очень холодная. Градусов 10–12, не больше. Причем и зимой, и летом. Местные жители утверждают, что вода в роднике — живая, целебная.
Как минимум безопасная. Я пил ее прямо из источника!
Гнилые трубы
Летом 1943 года в здании церкви размещался эвакуационный госпиталь. 12 июля в 25 км отсюда, близ нынешнего райцентра Прохоровка, полторы тысячи советских и германских танков сошлись в битве, вошедшей во все учебники военной истории как сражение под Прохоровкой.
Сотни тяжелораненых и обгоревших танкистов доставили тогда в Подольхи. И многим из них, как утверждают прихожане церкви Покрова Пресвятой Богородицы, помогли оправиться от ран и ожогов не только военные врачи и медикаменты, но и церковные стены и живительная ключевая вода из родника, с которого начинается Северский Донец.
Далее воды Северского Донца направляются к Белгороду. Оттуда — в Харьковскую область, потом — на Донбасс, затем сворачивает в Ростовскую область и через 1053 километра от истока Северский Донец впадает в Дон. По пути вбирая в себя воды более тысячи больших и малых притоков.
Именно Северский Донец — основной источник пресной воды для таких городов, как Балаклея и Изюм на Харьковщине, а на Донбассе — для Кременной и Лисичанска, Рубежного и Северодонецка, в Ростовской области — для Каменска-Шахтинского и Белой Калитвы.
Еще в советское время начались проблемы с водоснабжением городов и сел, раскинувшихся на берегах Северского Донца. Шутка ли, в бассейне реки работало порядка пятисот только крупных предприятий. Около ста из которых — водоемкие заводы химической и металлургической промышленности.
В 60-х годах прошлого века было принято решение построить канал для переброски воды из Днепра в Северский Донец. Первую очередь канала протяженностью 194 км запустили в 1982 году. Канал соединил Каменское водохранилище, крупнейшее на Днепре, с Орельским водохранилищем на Северском Донце.
В те же годы построили и канал Северский Донец — Донбасс, который начинается в поселке Райгородок под Славянском, а заканчивается в верхнем бьефе Верхнекальмиусского водохранилища возле Донецка. Вода начала поступать в такие города, как Донецк, Мариуполь, Волноваха, Горловка, Макеевка. На канале работали три насосные станции.
После начала специальной военной операции Украина обесточила насосные станции первого и второго подъемов, а станция третьего подъема была уничтожена ракетно-бомбовыми ударами. Канал Северский Донец — Донбасс остался без воды.
Уже осенью 2022 года было принято решение построить водовод для подачи воды из реки Дон до Донецка. По сусекам наскребли 130 миллиардов рублей. Чтобы освоить эти деньги, в круглосуточном режиме работали три с половиной тысячи человек и полторы тысячи единиц техники. К апрелю 2023 года построили и два водопровода по 200 км каждый, и насосные станции и электроподстанции, и накопители воды. Только труб изготовили, привезли и уложили 170 тысяч тонн.
Но, увы, этот водовод не решил проблему водоснабжения Донбасса. При проектной мощности подачи 480 тысяч кубометров воды в сутки фактически из Дона на Донбасс ежедневно закачивается лишь 288 тысяч кубов воды. А Донецкой агломерации для обеспечения минимальных потребностей питьевой воды необходимо 850 тысяч кубометров. Кроме того, из той воды, что уже переброшена на Донбасс, до потребителей доходит малая часть, а 60% воды теряется из-за изношенности водопроводов.
Эти цифры были озвучены 4 августа в Кремле, где Владимир Путин принял Дениса Пушилина, назначенного Москвой главу региона.
Из стенограммы встречи Владимира Путина с Денисом Пушилиным:
Д. Пушилин. «… сейчас бросили все усилия на борьбу с водопотерями. Дополнительные силы сейчас были по вашему поручению переброшены Москвой: 50 аварийных бригад, полностью укомплектованных, 75 водовозок. Это из Москвы. Из Московской области еще 13 водовозок, из Санкт-Петербурга сейчас тоже в пути водовозки. Планируем еще дополнительно 60 водовозок, сейчас уже есть предварительное решение с регионами-шефами.
В. Путин. Денис Владимирович, но, к сожалению, водовод, который был построен, не решает всех задач. Более того, он на плановый режим-то и не вышел пока, насколько я понимаю. Но есть и другая проблема, о которой мне правительство докладывает, — большие потери воды в ходе перемещения этих ресурсов.
Д. Пушилин. Водопотери доходят местами до 60 процентов.
В. Путин. Почему?
Д. Пушилин. Владимир Владимирович, первая причина: мы сейчас вынуждены были сократить еще графики исходя из дефицита воды. У нас в Донецко-Макеевской агломерации сейчас раз в три дня на несколько часов подается вода, в Енакиево и группе близлежащих городов — раз в четыре дня, в Мариуполе — раз в два дня. Такой график, к сожалению, увеличивает износ сетей. Мы ремонтируем, ежедневно устраняется сто прорывов. И в пике у нас доходило до двух тысяч в неделю именно этих аварий. Это уже мало того, что изношенность сетей накопленная, десятилетиями не ремонтировалась».
Но вот что удивительно. Москва начала выделять деньги на ремонт водопроводов еще в 2014–2016 годах. В распоряжении «Новой» есть копии как минимум пяти контрактов, заключенных Минстроем России с московской компанией ЗАО «Трест МСМ-1» в порядке оказания гуманитарной помощи Донбассу. В этих контрактах речь шла, в том числе, и о ремонте изношенных водопроводов.
ЗАО «Трест МСМ-1» получило более 18 миллиардов рублей. Но ремонт водопроводов в Донецке, похоже, оказался не особенно продуктивным. Если он вообще был.
Аншлаг на пляже
Вернемся к берегам Северского Донца.
Когда течение реки добирается до Ростовской области, первый крупный населенный пункт в регионе — Каменск-Шахтинский. Город, в котором проживает 85 тысяч человек.
До города мы добрались ночью. И он показался нам пугающе мрачным. Неработающих фонарей оказалось куда больше горящих. А когда мы подъехали к реке, уперлись в шлагбаум, около которого крутились какие-то мужики в камуфляже.
— В город можно заехать? — спросил я, не выходя из машины, стараясь придать голосу уверенности.
— Можно, с вас 120 рублей.
Понтонный мост оказался частным.
С рассветом мы снова пришли к Северскому Донцу. К тому времени уже были наслышаны про «памятник рыбаку» или «памятник Трофимычу», как называют его местные жители. «Трофимыч» ловит рыбу аккурат между городским пляжем и понтонным мостом, а метрах в десяти от него — обычные, не бронзовые мужики.
Человек десять, а то и больше.
— Как клев? — поинтересовался я.
Сразу несколько рыбаков отложили удочки и начали хвалиться уловом.
Я не рыбак, в рыбе не разбираюсь, но на вид они были килограмма на три, а то и на пять, не меньше.
Рыбаки рассказали, что после начала специальной военной операции вода в реке стала …чище.
— Многие предприятия и шахты на Донбассе закрылись, не работают. А значит, и не сбрасывают в Северский Донец отработанные воды — объяснил один из рыбаков.
— Почему тогда осенью 2022-го писали петицию Путину? И собрали 36 тысяч подписей. Мол, спасите город, вода из кранов — черная. Тогда и глава СКР Александр Бастрыкин взял ситуацию на карандаш, грозился уголовные дела возбудить против чиновников.
— Так то когда было-то? — возразили рыбаки чуть ли не хором. — С тех пор ситуация с качеством воды из кранов улучшилась, хотя никого и не посадили.
Справедливости ради надо сказать, что воду из-под крана в Каменске-Шахтинском не пьют еще с советских времен. Сейчас — тем более. Покупают воду в бутылях. Коммерсанты, занимающиеся подвозом питьевой воды, — в шоколаде. Но осенью 2022 года ситуация была катастрофической. Не было возможности помыть посуду или принять душ.
В петиции на имя президента России горожане так и написали:
«29 сентября 2022 г. зафиксировано превышение содержания опасного токсичного органического вещества — бромдихлорметана и дибромхлорметана.
21 октября 2022 года в г. Каменске-Шахтинском был введен режим чрезвычайной ситуации. После многочисленных проб ЧС окончательно отменили 1 декабря 2022 года, но содержание ядовитых химических веществ в воде сохраняется до сих пор».
— Сейчас и в кранах вода получше, да и в реке вполне нормальная. Во всяком случае, люди купаются, никто не жалуется. Только воды стало меньше, — подвел черту один из рыбаков.
И это похоже на правду. На фотографиях, сделанных в 2008 году, когда был установлен «памятник рыбаку», вода была почти у бронзовых сапог «Трофимыча». А сейчас уровень Северского Донца уменьшился на метр-полтора. На Донбассе, видимо, выбирают все, что могут.
На городском пляже, несмотря на ранее утро, оказалось полно народу.
— Как вода? — поинтересовался я у компании женщин предпенсионного возраста.
— Замечательная! — хором ответили женщины. — Присоединяйтесь!
Искупаться я не решился. Был наслышан про жуткую историю «военкора» Дмитрия Стешина, который умылся в Донецке и чуть не ослеп. Потому что вместе с водой в его организм проникли амебы, которые «натурально жрут роговицу глаза кусками, чавкая…»
Закатал штанины и набрал воду в емкости для экспертизы качества воды.
В центре города мы обнаружили заброшенный фонтан.
— Сколько лет он уже не работает? — начал я приставать к местным жителям.
Никто не знал. Люди отмахивались. Лишь молодая женщина остановилась и начала прикидывать. Но тут на подмогу ей пришел сын.
— Я помню, как купался в этом фонтане. Мне тогда было лет пять.
— Значит, фонтан не работает уже лет десять — подсчитала женщина.
Другая женщина объяснила, почему не работает фонтан:
— Дело не в дефиците воды. В городе нет хозяина. Трубы давно сгнили…
Но это была уже совсем другая история.
Мы выехали из Каменска-Шахтинска и направились в Усть-Донский район, к тем местам, где Северский Донец впадает в Дон. По дороге заехали в Белую Калитву. Там тоже на городском пляже было полно народу. В Донецке царствуют амебы «на безрыбье», а здесь люди безмятежно купались в Северском Донце. На качество воды не жаловались.
«Новая газета» взяла контрольные заборы воды в разных точках Северского Донца. Результаты независимой экспертизы.
ЭКСПЕРТИЗА
Проба воды, взятая спецкорами «Новой» в районе устья Северского Донца, была передана в исследовательский центр «МГУЛАБ». И вот результаты.Из протокола испытаний № 84184–1.2 от 26.08.2025 ИЦ «МГУЛАБ» (СРО-И‑052–22092021)
«По исследованным показателям проба не соответствует установленным в нормативном документе требованиям к качеству вод водных объектов хозяйственно-питьевого и культурно-бытового водопользования в части показателей: «Интенсивность запаха при температуре 20 °C, массовая концентрация лития (Li), массовая концентрация бромид-ионов».
Купание и прочие виды контакта с такой водой могут оказывать негативное влияние на здоровье.
По исследованным показателям проба не соответствует установленным в нормативном документе требованиям к качеству вод водных объектов рыбохозяйственного значения в части показателей:
«Массовая концентрация сульфат-ионов, массовая концентрация ванадия (V), массовая концентрация марганца (Mn), массовая концентрация меди (Cu), массовая концентрация молибдена (Mo), массовая концентрация натрия (Na), массовая концентрация стронция (Sr)».
Использование такой воды может оказывать негативное влияние на деятельность рыбного хозяйства. Сброс такой воды в природные водоемы и водотоки не допускается».
Вот так. Воду в низовьях Северского Донца не то что нельзя пить и купаться в ней — ее нельзя «сбрасывать в природные водоемы»! Потому что в ней не то чтобы «вся таблица Менделеева», но вот ее раздел про тяжелые металлы представлен очень широко и с недопустимым превышением показателей.
Этот материал вышел в одиннадцатом номере «Новая газета. Журнал». Купить его можно в онлайн-магазине наших партнеров.