Книга Исайи Берлина «Философия свободы. Европа» — простое и ясное изложение символа веры, на котором «Европа» стоит. Это не сотрясение основ и не их укрепление. Это их (в очередной раз) обозначение, напоминание о них. Что же, если верить Платону, всякое знание есть припоминание. Исайя Берлин близок русскому читателю тем, что его европеизм не благоприобретенный, а выстраданный.

Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла серые и золотистые купола храмов, важно возвышавшихся над притихшим городом. И часовые у Львиных ворот, ежась от промозглого ветра, не сразу разглядели дрожащее белое пятно, пробирающееся к ним вдоль восточной крепостной стены. Поравнявшись с Золотыми воротами, пятно на мгновение задержалось. Но тут же попрыгало дальше, пока не приобрело очертания белого ослика, неумело погоняемого мужчиной лет сорока на вид, в еврейской кипе.

Если берлиновская «Европа» в силу исторических обстоятельств явилась отечественному читателю в багровых отблесках взрывающихся нью-йоркских небоскребов, то мистерия его «Истории свободы» разыгрывается в серых, цвета стали и глаз Николая I декорациях путинской эпохи. Опять же, удивительно своевременная книга; но вовсе не потому, что выпущена в серии «Либеральное наследие», да еще и при «поддержке Союза правых сил».

«Церковь миллионов» Ответить на вопрос — что такое современная Русская православная церковь — весьма и весьма непросто. С богословско-канонической точки зрения, сама РПЦ определяет себя как «Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь» , основанную Самим Иисусом Христом, а в составе Вселенской православной церкви РПЦ имеет статус одной из автокефальных Церквей. Патриарх Московский и всея Руси занимает пятое место в иерархическом списке ( диптихе ) православных патриархов.

о. Михаил Ардов, 1937 г. р. Настоятель храма Во имя Святого Царя Мученика Николая II и всех Новомучеников и Исповедников Российских, что на Головинском кладбище в Москве. Автор книг «Мелочи архи... , прото... и просто иерейской жизни», «Легендарная Ордынка» о. Александр Борисов, 1939 г. р. Кандидат биологических наук. Кандидат богословия. Настоятель храма Святых Бессребреников Космы и Дамиана. Переводчик книги Раймонда Муди «Жизнь после жизни» Кажегельдин Акежан Магжанович, 1952 г. р.

Напечатать из старых «ОЗ»... В летописях истории весьма мало находим примеров, чтобы кончину одного Государя оплакивали не только его подданные, но и чуждые народы. Ныне, напротив, нам представляется разительный пример сего редкого необыкновенного события: непритворную скорбь России над гробницей императора Александра 1-го разделяют все государства Европы.

От Пулковского холма на юг берет начало федеральная трасса М20 — шоссе из Петербурга на Киев и Одессу. Минуя Гатчину, оно километров десять спустя пересекает по мосту реку Оредеж, легко проскакивает затем набоковско-пушкинские Выру, Рождествено и Батово, едва не теряется среди путаных улиц города Луга, однако вновь выворачивает на прямой путь и через тридцать километров навсегда покидает Ленинградскую область. Начинаются края иные, края псковские.

В апреле 2001 года этот вопрос задали респондентам фонда «Общественное мнение». 29% опрошенных решительно или с оговорками ответили, что да, должно стать. 53% высказались за отделение Церкви от государства. Любопытно посмотреть, как отвечают на этот вопрос сами православные. Среди этой части населения оказалось 37% сторонников превращения православия в государственную религию, но все-таки сторонников отделения Церкви от государства больше (46%).

Пытаясь понять логику взаимоотношений Церкви и государства, прежде всего необходимо отказаться от иллюзии, что возможно понять эту логику, оставаясь на «светской» точке зрения, оперируя привычным для светского человека набором понятий и ценностей — «права человека», «государственные интересы», «общественная польза» и т. д.

В современной России существует значительный разрыв между декларативными положениями законодательства о религиозных организациях и сложившейся практикой церковно-государственных отношений. Такой разрыв оставляет возможность для возникновения юридических коллизий и противоречий. В этой статье мы рассмотрим как законодательные принципы «религиозной политики» государства, так и сложившуюся практику реализации этой политики.

Основы государственно-церковных отношений установлены Конституцией Российской Федерации и законом. Я принимал участие в разработке Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» 1997 года и имею отношение к практике, которая складывается в этой сфере. Путь к этому закону был нелегким. Напомню, что в 1990 году почти одновременно было принято два закона — союзный, который разрабатывался под моим руководством, и российский, разработкой которого руководил В.

Русская православная церковь (РПЦ) — крупнейшее религиозное объединение в рамках русской православной традиции, одна из 16 поместных Православных церквей. С X по XV век существовала в качестве митрополии (церковной области) Константинопольского патриархата; с 1448 г.

Странная книга, вызывающая весьма противоречивые чувства. Немало претензий может быть предъявлено к составителю, однако начать следует все-таки с благодарности ему за возможность провести несколько счастливых часов в Риме, запечатленном в душе персонажей и главных авторов книги — тех самых двадцати «знаменитых русских». Засим обратимся к детальному разбору.

Напечатать Алексей Муравьев Православная перспектива отношений Церкви и государства складывались в основном в рамках государства, которое можно назвать архетипическим, именовавшего себя «Римской империей Востока» и названной на Западе Византией. Россия — хочет она того или нет — есть отдаленная наследница именно этой традиции. Как известно, феномен Византии простейшим образом раскладывается так: православное христианство плюс римская государственность плюс античная культура.

This issue of Otechestvennye Zapiski is dedicated to a debate of conceptual and practical issues arising from the relationship between the Russian State and Russian Orthodox Church (ROC). Church-state relations have always been a factor determining the course of Russian history. Paradoxically, public discussion of this extremely critical issue — that should be discussed nationally — is nowadays too often a subject of taboo and is only discussed privately, behind the scenes.