В октябре 2011-го Пермский классический университет празднует 95-летие. У «первого на Урале» было трудное детство: кризис одного года совпал с октябрьским переворотом, до пяти лет университет рос в обстановке гражданской войны, да и после 1922-го непослушный ребенок аффективно реагировал и как-то не слишком стремился быть лояльным советскому государству. Особенно активными саботажниками на общем вялом пермском фоне выглядели профессора высшей школы.

Это постскриптум к истории про сетевых хомячков . Потому что все, что про них сказано, — чрезвычайно важно с точки зрения развития человечества, но только по форме. Да, они множатся и будут новым населением земли. Но в чем содержание этого переворота? Что именно они пишут и о чем сообщают? Еще важнее: кому они это делают, участники социальных сетей. Кто для них по ту сторону клавиатуры, когда они ею пишут? С кем они разговаривают своим умом?

Я в двенадцать лет уже любил приложиться к бутылке, Но еще не читал Набокова и Маркеса, И ужасно мечтал какой-нибудь педофилке В преступные ручки попасться. В советское время все лучшее было детям, Вокруг суетились учительницы, воспитательницы, пионервожатые, А я несчастный наблюдал за всем этим И волновался, словно нива несжатая. Нам организовывали пионерские сборы, Водили на экскурсии и на лекции, Били барабаны, гремели горны, А я находился в состоянии непрерывной эрекции.